— Хочешь ее подержать? — предлагает она со сдержанным великодушием маленькой девочки, дающей подружке поиграть со своей любимой куклой.
— Ой, даже не знаю… Я никогда не брала на руки младенца, а она такая крошечная…
— Не бойся! Садись на кровать, вот так. Поддерживай рукой головку. У тебя замечательно получается, смотри, ей нравится! Ты как будто всю жизнь этим занималась!
Ладонь Хисако ласкает мягкую, покрытую шелковистыми волосиками головку Матильды, от девочки исходят тепло и запах молока.
«Эта крошка не знает меня, но ее доверие к миру безгранично, — думает Хисако. — Она вряд ли почувствовала, что лежит на руках у другой женщины. Она — чужая дочка, но мне хочется покрыть ее поцелуями и забрать с собой. Какую цену я заплатила бы за счастье материнства? Уж никак не меньшую, чем когда-то Виолетта Фужероль…»
— У тебя однажды появится свой малыш, — шепчет Рейко.
— Эрик не хочет детей. Из-за дуэта, из-за нашей карьеры…
— Всегда приходится выбирать. Я не путешествую, как ты, по миру, и жизнь у меня совсем не такая увлекательная. Как же я тебе завидовала! Но в тот момент, когда врач положил мне на живот Матильду, я поняла, что не хочу никакой другой жизни.
Ноготки малышки похожи на крохотные перламутровые раковинки, они щекочут палец Хисако. Молодая женщина судорожно вздыхает, Матильда отпускает ее палец, хмурит лобик.
— Похоже, моя маленькая обжора снова проголодалась. Давай ее сюда.
Существо в розовой пижамке возвращается к матери. Хисако кажется, что у нее мгновенно кончился запас кислорода.
Рейко достает другую разбухшую от молока грудь. Ее живот напоминает опавшее суфле. От прежней юной красоты не осталось и следа, но никогда еще она не выглядела такой гордой, не была так довольна собой. Рейко обнимает ребенка, отгораживаясь от Хисако.
— Уже уходишь?
— Нужно собрать чемоданы. Завтра мы улетаем в Нью-Йорк.
— Неужели в Карнеги-Холл?
— В том числе… Будет даже Белый дом. Нас пригласила президентская чета.
По лицу Рейко пробегает тень, она на мгновение отвлекается от кормления.
— Как тебе везет, Хисако!
— Тебе тоже, Рейко. Ты родила самую красивую маленькую девочку на свете.
Они обнимаются. Каждая как в зеркале видит в другой мечту об иной жизни.
Хисако выходит из палаты Рейко и бежит по коридору, сжав кулаки и сцепив зубы, она должна окунуться в городской шум, чтобы никто не услышал стонов ее несчастного сердца.
