— Это видно по его лицу, — добродушно заметил Дронго.
В зал вошла высокая женщина лет сорока с явной склонностью к полноте. Несмотря на многочисленные подтяжки лица и удаление ребер, было заметно, с каким трудом она сохраняет форму, пытаясь хирургическим способом избежать того, что было заложено ее природными генами и добавлено беспощадным временем.
— Господи, — прошептал Галиндо, — сама Эрендира Вигон. Только ее здесь недоставало! И зачем только Карраско пригласил эту гадину на свою презентацию?
— Она тоже ювелир?
— Хуже, гораздо хуже. Она издатель модного журнала. Пишет о драгоценностях и современной моде. Яркая представительница «желтой прессы» — абсолютно лишена всякой морали. Все ювелиры и модельеры ее боятся, как бомбы. Она может шарахнуть в любой момент, невзирая на дружбу. Этакий журналистский вариант киллера.
Эрендира была в длинном обтягивающем светлом платье, с трудом вместившем ее телеса. Она недовольно огляделась. Заметив стоявших вместе Руиса Мачадо и Тургута Шекера, небрежно кивнула им и прошла дальше, даже не задержавшись, чтобы поздороваться. Оба ювелира посмотрели на нее с явным неодобрением. Шекер процедил сквозь зубы какое-то ругательство.
Дронго, которому понадобилось взять еще хлеба, как раз проходил мимо и стал свидетелем того, как Шекер и Мачадо обменялись мнениями об этой особе.
Мачадо был испанцем, а турок, живший в Германии, кроме своего родного языка, знал еще и немецкий. Но говорили они на английском, которым владели оба.
— Я бы задушил эту дрянь, — злобно произнес турок, — как она смеет здесь появляться!
— Все-таки ее кто-нибудь в конце концов убьет, — согласился Мачадо.
Взяв булочку, Дронго повернулся, чтобы пройти к своему столику. И услышал, как Эрендира Вигон громко приветствует высокого мужчину с одутловатым лицом и крупными, слегка вытаращенными глазами.
— Здравствуйте, Фил! Я думала, вы не приедете.
— Тише, — одернул ее мужчина, — не нужно так кричать. Я хотел сохранить инкогнито.
— Какое инкогнито, — громко рассмеялась женщина, — весь мир знает мистера Фила Геддеса в лицо. Вы ведь самый известный журналист в Лондоне. И все знают, как вы не любите Рочберга.
— Не кричите, — снова попросил ее Геддес, — при чем тут Рочберг? Я собираюсь писать о новой коллекции Пабло Карраско.
— Думаете, что сумеете меня обскакать? — спросила Эрендира Вигон. — Ничего у вас не выйдет, Фил, — здесь моя территория.
— Не собираюсь с вами спорить, — отмахнулся Геддес. — На нас и так уже смотрят. Держитесь от меня подальше — не нужно привлекать ко мне внимание. — Он взял тарелку и быстро отошел в сторону от журналистки.
