Послышалось монотонное чтение одного из секретарей.
— Предлагается исправить ненормальное распределение решающих голосов. Предлагается наделить Совет правления полномочиями, позволяющими приобрести по номинальной стоимости акции, составляющие бездействующий капитал, то есть, те акции, держатели которых не голосуют на собраниях уже более десяти лет. Приобретенные таким образом акции поместить в сейфы корпорации в качестве ее казны.
— Спросите его, какой процент акций от общего числа он имеет в виду, — шепнул Мандин. — Это будет ответом на ваш вопрос.
Хаббл на мгновение задумался, затем проглотил наживку. Он поднялся и с решительным видом задал вопрос.
— Боюсь, — улыбнулся Арнольд, — что у нас нет точных цифр.
— Я был бы удовлетворен приблизительной оценкой, — не унимался Хаббл.
— Я понимаю вас, — улыбнулся Арнольд. — Но, как я уже сказал, у нас нет сейчас цифровых данных. А теперь перейдем к…
Хаббл продолжал настаивать:
— Не исключена ли возможность, что эти акции составляют до 25 процентов общего капитала фирмы?
Арнольд попробовал рассмеяться, но Хаббл перебил его.
— Я повторяю свой вопрос. — Все сидевшие в комнате затаили дыхание и приподнялись с места. — Так 25 процентов или нет? Именно такое количество акций вы намерены скупить с нашего разрешения и поместить в казну фирмы, тем самым распространив над ними свой контроль?
По комнате прошел сдержанный гул. Хаббл не обратил никакого внимания на него.
— Это так или нет, мистер Арнольд? — требовательно спросил он. — Я задал вам очень простой, как мне кажется, вопрос! И если ответ отрицательный, то я требую провести проверку финансовых отчетов!
Арнольд скорчил гримасу.
— Пожалуйста, пожалуйста, джентльмены! Ради Бога, мистер Хаббл! Раз вы так решительно настроены против моего предложения, мы снимем его с повестки дня. Как я полагаю, все присутствующие не возражают против этого? Тогда перейдем к…
— Я решительно возражаю против изменения повестки дня, мистер Арнольд! — закричал Хаббл. — Я настаиваю на том, чтобы вы дали мне необходимую информацию в отношении вашего предложения.
Кто-то подсел к Мандину. Крупный, интересный, хорошо сохранившийся мужчина.
— Меня зовут Гарри Котт, — прошептал он. — О чем все-таки идет речь? Я вижу, вы переговорили с Блиссом, и после этого заварилась вся эта кутерьма. Вы не связаны с Грином и Чарльзуортом? Нет? Мне ваше лицо показалось знакомым. Так в чем же все-таки дело? Арнольд перепугался. Вы чем-то располагаете? Чем именно?
