Я принялся пальцами отгребать мягкую, жирную землю и постепенно высвободил ноги. Растер ладонями голени – икры уже схватывала судорога. Ну а теперь что? Идти наугад или же ночевать прямо тут? Хоть бы тряпку какую-нибудь бросили, я же так до утра вовсе закоченею!
Я потоптался немного на месте, похлопал себя руками по бокам, согреваясь, разгоняя кровь. Теплее стало, только надолго ли? Об этом лучше было не думать, да кто же другой тут за тебя думать станет? Тут, конечно, полная свобода действий, простор инициативе; сиди себе и строй планы дальнейших действий – с учетом, как говорится, накопленного опыта. Развести бы костерок… Но огонь такая вещь: на земле не валяется. Достать бы зажигалку из кармана смокинга – но я оказался тут гол, как сокол. Нет, не очень гуманно поступил со мною Хозяин; впрочем, слово это ему наверняка чуждо. Ну, так с чего же начать?..
– Окоченел, поди? – услышал я сзади.
Рефлекс тут же заставил меня грянуться оземь; я перекатился в сторону и снова вскочил, сразу же приняв боевую стойку.
Заговоривший находился шагах в трех. Он был, несомненно, человеком; рослый, кряжистый, бородатый и – на первый взгляд – безоружный. В темноте трудно было различить детали, но представлялось несомненным, что человек этот был во что-то одет, и это заставило меня остро позавидовать ему.
– Да ты не трухай, – сказал человек убедительно. – Не трону.
– Ты кто? – хотел было спросить я, но не получилось. Только какое-то кукареканье раздалось. Я откашлялся и теперь уже смог членораздельно повторить вопрос.
– Некое существо, – ответил он весело. – Невероятное, однако же сущее. Этого пока тебе довольно. Ну, пошли, не то ты тут и вовсе озябнешь.
– Куда? – Ничего другого в тот миг не пришло мне в голову.
– А куда поведу. Деваться тебе, я чаю, некуда? Вот и ступай за мною, не отставай только, вокруг – лес. Да непростой.
Он повернулся и уверенно зашагал в темноту. Я, чуть помешкав, двинулся за ним; и в самом деле больше деваться было некуда.
Туземец шел небыстро, так что я поспевал за ним, хотя идти босиком было без привычки колко. Лес, похоже, еще не познал прелестей цивилизации и наверняка был населен всякой тварью, и недоброй тоже. Невзирая на это, проводник мой шел уверенно, я же то и дело непроизвольно оглядывался, напрягался – но ничего не происходило, хотя неподалеку временами возникали разные звуки, которых при желании можно было бы и испугаться. Но и без того забот хватало: стволы деревьев неожиданно вырастали перед самым носом, и раз-другой пришлось-таки чувствительно к ним приложиться; туземец всякий раз усмешливо крякал, не без удовольствия, сам же проскальзывал между препятствиями без задержки, как если бы видел в густо налившейся мгле не хуже, чем в полдень. Но я понимал, что для обид сейчас – не место и не время.
