— Ничего, дорогая.
Она быстро просматривает содержимое большой корзины с ярлыком «Размер 5».
— Вот здесь. — Жанетт держит в руках маленькие плавки — голубые с красными полосами.
— Выглядят как памперсы.
— Они растягиваются, — отвечает Жанетт Может это и так, но Герб не проверяет. Он роется в корзине «Размер 3» и находит пару таких же плавок размером не больше его ладони.
— Вот, смотри. Берем эти, пока дети не сварились в машине.
— О, Герб! Не глупи: это же не купальник!
— Мне кажется, они идеально подходят Карин.
— Но, Герб! Они же без верха! — кричит вне себя Жанетт.
Он поднимает маленькие плавки повыше и в раздумье рассматривает их.
— Зачем Карин верх? Трехлетней девочке!
— Вот, нашла. О, дорогой, у Долли Грэхем такой же.
— Может, кто-нибудь в околотке возбудится, увидев грудь трехлетней девочки?
— Герб, не говори гадостей.
— Не согласен.
— Наконец, — она демонстрирует свою находку и хихикает. — О, чудесно, просто замечательно!
Жанетт бросает купальный костюм в корзинку, и супруги быстро движутся, сопровождаемые скрипом к кассирше: шесть футболок, четыре рубашки хаки, шорты, две пары красных сандалий с желто-белой резиновой подошвой, одни голубые плавки пятого размера и одни отличные миниатюрные бикини третьего размера.
Более десятка детей плескались в пруду, пели песни и играли.
Чарли еще никогда не слышал такого пения. При нем пели лучше или хуже, но вот так — никогда. Пение напоминало мягкий музыкальный аккорд на верхах органа, затем тональность понижалась, переходя в другие аккорды. Некоторые дети были постарше, другие еще с трудом ковыляли, но все они пели одинаковым образом; самым необычным было то, что из всех, примерно, пятнадцати поющих, одновременно пели не более четырех, иногда пяти. Музыкальные аккорды лились над группой, иногда пели лишь несколько смуглых малышей, затем вступали другие — игравшие дальше вдоль пруда, после вступали дети, плескавшиеся на другой стороне пруда, иногда пели альты, которые находились слева, и сопрано, находившиеся справа. Можно было почти физически ощущать, как аккорды сгущались, разрежались, взмывали вверх, распространялись, их тональность то неожиданно повышалась, то меняла оттенок. Два голоса поддерживали аккорд в унисон, в то время как остальные выпевали различные ноты, стремясь создать доминанту. Один из голосов вел септ-аккорд, иногда снижаясь на полтона, тогда аккорд становился минорным. Затем следовал пятый, шестой и девятый диссонансы, после чего аккорд восстанавливался, переходя в звучание в другом ключе — все это происходило легко, мягко и приятно.
