— Я и не думал обманывать, — сказал Фудзио. — Да и не Семен мне были нужны. Просто хотел с тобой познакомиться.
— Я считала тебя лгуном, а ты — честный человек. Я была неправа, когда подумала о тебе плохо, — сказала Юкико.
— Да что ты! Ты меня не знаешь. Ведь я только и делаю, что всем вру.
Это признание оказалось для Фудзио на удивление приятным.
— Вот оно как… Поняла! Интересное заявление. Очень по-человечески звучит, — заметила Юкико. — Хотя кроме этого из тебя, наверное, другой правды не вытянешь. Если ты действительно прирожденный лжец, то это честное признание. А если нет, то — весьма изящная шутка.
— Ладно, хватит надо мной насмехаться! Ты вертишь мной, как хочешь…
Фудзио не кривил душой. Такого он еще никогда не испытывал — ни с женщинами, с которыми знакомился на улице, ни дома.
— И вообще, после того как ты меня отвергла…
— Ты что-то натворил?
Юкико задала вопрос равнодушно, ни на секунду не отрываясь от работы.
— Я не могу без женщин.
— Не слишком оригинально. Хотя, лично я не могу понять мужчин.
— Стоит мне посмотреть на женщину, сразу хочется с ней познакомиться. Но ты — совершенно особый случай, — поспешил добавить Фудзио. — Ты… ты — дух вьюнка.
Он придал лицу серьезное выражение:
— Я тогда переспал с девственницей. Правда, чертовка солгала. Сказала, что у нее уже были мужчины. И это было ужасно.
— Какая разница, девственница или не девственница? Просто молодая женщина.
— Может, для тебя это и впрямь неважно, но для меня это было ударом. Она — дочь учителя. И непонятно, что у нее на уме.
— Раз вы понравились друг другу, значит, все прекрасно…
— Ну, не могла же она влюбиться!
— Мне ясно одно — для этой девушки ты стал первым мужчиной, которого отныне она всегда будет помнить. Женщины такого не забывают.
— Едва ли… К тому же, она не такая уж скромница. Всячески делала вид, что ничего особенного не произошло.
— Мне кажется, что девушке, которая впервые познала любовь, хочется видеть того человека, что открыл ей эту сторону жизни. Даже если они не могут быть вместе.
— Шутишь! Она и имени-то моего не знает. Да стань я даже премьер-министром, она не узнает, что это я.
— Ты как-то неправильно живешь.
— То есть?
— Не ценишь то, что имеешь, а думаешь о том, чего нет.
— Нет, я крепко помню то, что получаю! Вон, мой шурин сегодня заявил, что мне лучше умереть. Такое трудно забыть! — натянуто рассмеялся Фудзио. — Но если уж говорить о том, что я имею… Была еще одна женщина. До той девицы. — В голосе Фудзио прозвучало скрытое торжество.
