– Еще нет. Скоро, кажется, – сказал я.
– Так об чем я и говорю! У меня внучка уже ходит, бери ейную коляску, задешево отдадим. За три поллитры.
– Только после получки, – сказал я.
– Идет! Коляска-то еще совсем новая. Двойного цвета: снизу голубого, сверху серого…
– Дядя Федя, а холодильник тебе не нужен? – спросил я.
– Нужон! – сказал дядя Федя.
Неожиданности нас подстерегают на каждом шагу. Например, звонят из парткома и предлагают завтра дежурить в дружине. Или ехать на овощную базу перебирать капусту. То есть не предлагают, конечно. Это не то слово.
Но когда без всякого звонка, это уже некрасиво.
Короче говоря, я настраивал прибор. Приклеивал пластилином зеркальце, чтобы луч лазера от него отражался под определенным углом. Под каким именно – неизвестно. Это как раз и предстояло определить. Работа тонкая, тут даже чужое сердцебиение мешает.
Внезапно дверь в лабораторию открыли и без всякой паузы стали что-то просовывать внутрь. Какую-то конструкцию из необструганных досок, заляпанных к тому же известкой. Вместе с конструкцией ввалились трое. Мужик в кепке с «Беломором» в зубах и две девушки в комбинезонах, гладкие и круглые, как божьи коровки. Только покрупнее.
– Убирайте, – говорят, – свою подзорную трубу, а то стеклышки могут загрязниться.
Я понял, что это они про лазер, и указал на различные принципы действия подзорной трубы и моего прибора.
– Если на пол грохнуть – раскокается? – спросил мужик.
Я ответил, что да, пожалуй, раскокается.
– Ну вот! А ты говоришь – разный прынцип! – захохотал мужик, ущипнув одну из божьих коровок.
Мое зеркальце мигом отвалилось из-за сотрясения воздуха.
Девушки стали вносить ведра с жидкостью неаппетитного вида. Потом одна взобралась на конструкцию и принялась размахивать щеткой. В лаборатории пошел мутный дождь.
– Оптика! – закричал я. – Она, между прочим, импортная!
– Протрешь, – заявил мужик. Он погасил «Беломор», ткнув его в вогнутую линзу, как в пепельницу, после чего ушел. Нижняя девушка стала готовить раствор на «Докладах Академии Наук», а верхняя запела, как она любит жизнь, что само по себе и не ново.
Когда она дошла до того, что все опять повторится сначала, я опомнился. Я схватил лазер, припудренный белой пыльцой, точно пирожное эклер, и выскочил в коридор. Там под дверью сидел на корточках старичок и методично вынимал плитки паркета из пола. Я споткнулся об него, и он посоветовал мне куда-то идти. Пришлось пристроить лазер в гардеробе и идти в библиотеку.
