- Как у тебя? - Гордеев не скрывал своего беспокойства.
Хентов пожал плечами.
- Люди дежурят в должном радиусе, - негромко, чуть картавя, отвечал он, - заработает рация, сразу засечем.
- Ты адрес-то, часом, не перепутал?
- Зачем? - Хентов опять пожал плечами. - И сейчас хорошо помню. Третий Нижнеприютский, четырнадцать. Разрешите идти?
- Да, да, пожалуйста. И скажите там, чтобы Волкова ко мне прислали.
Хентов вышел, Анатолий Максимович появился почти тотчас же, видимо, ждал вызова. Сегодня он был в штатском, накладные плечи просторного пиджака подчеркивали громоздкость его корпуса.
- Так точно, - Волков привычно вытянулся. - Киреев, Бероев, Онищенко, Горчакова.
- Не простит тебе Юсуф, что девушку на такую операцию берешь, - одними губами скупо улыбнулся Гордеев. - Да ты садись давай. Все равно мне первому сообщат.
- Что вы, Николай Семенович, - опускаясь в кресло, отвечал Волков. Юсуф гордиться будет. Горчакова в адресном неплохо себя показала, здесь посерьезнее дело будет. Хотя для нее опасности нет, дальше хозяйки ходить ей незачем.
- Слушай, - несколько смущенно начал Гордеев, - а как вообще у них. Ну... с Горчаковой? Ты не думай, Максимыч, я не потому спрашиваю, Юсуфу, как сыну, верю; просто хочется, чтоб у ребят было по-настоящему хорошо, а поговорить - спугнешь еще, обидишь...
- Смешные они, - Волков улыбчиво прикрыл тяжелыми веками выпуклый фарфор белков. - Друг от друга прячутся, таятся, а со стороны - оба как на ладони. Смотреть на них и завидно и смешно.
Оба замолчали. Большие кабинетные часы - гордость начальника управленческой хозяйственной части, недавно появившиеся в комнатах второго этажа, пощелкивали словно все чаще и чаще. Казалось, что стук маятника с ощутимой быстротой набирает темп, силу.
- Тошно до чего так сидеть, - не выдержал Анатолий Максимович.
- Куда уж, - начальник кивнул. - Только ему сейчас того тошнее. Как думаешь, возьмем без стрельбы?
- Кто-о их знает, - уклончиво протянул Волков. - Мужики вроде тертые. Постараемся.
Вдруг распахнулась дверь, и Хентов, еще более растрепанный, чем полчаса назад, появился на пороге.
- Работает рация, товарищ... Николаи Семенович. Она самая, ошибки нет. В Нижнеприютском.
- Ну, хоп, - по вынесенной еще из Средней Азии привычке бормотнул про себя Волков и, встав, одернул топорщившуюся над левым бедром полу пиджака. Я спускаюсь, Николай Семенович?
- Да, выходите. Сейчас доложу, и поедем, - кивнул Гордеев, поднимая трубку.
