– Жиличка, – опять еле слышно отозвалась Маруся. И вдруг прижалась к Леньке, провела ладонями по его щекам. – Болезный, – сказала она. – А-ай, ты такой болезный…
Она вытянула губы, чтобы поцеловать его.
Он быстро отодвинул ее – все-таки очень крепкие у него оказались руки – и втолкнул в ванную, где сразу подала голос и заплакала Фаина.
– Тьфу ты, – пробормотал Ленька. – Вот блажная.
Он вернулся к приятелям. Те уже складывали в чемодан последние вещи: легкую женскую шубку, хороший костюм, трость с серебряным набалдашником…
– Пойдем? – полувопросительно произнес Сашка Пан.
Ленька кивнул и выглянул в окно. Бросил камушек в форточку. Извозчик, дремавший неподалеку от дома, поднял голову, пошевелил вожжами и опять впал в неподвижность.
– Пора, – решил Ленька.
Он вышел из квартиры, сохраняя спокойную повадку только что излечившегося человека. За ним показались Пан с корзиной и Гавриков с чемоданом. Все трое не спешили. Спустились по лестнице, вышли на улицу, постояли, привыкая к яркому свету. Извозчик почти наехал на них и только в последний момент придержал лошадь.
– Тьфу, оглашенные, кто ж так ходит, – сказал он. – По сторонам бы смотрели.
– А кто тут по сторонам не смотрит? – засмеялся Ленька. Он запрыгнул в пролетку и протянул руки, чтобы принять у Гаврикова чемодан. Последним уселся Пан с корзиной.
И только когда экипаж отбыл, в подъезд незаметно пробрался Раевский.
* * *
Следователь Иван Васильевич оглянулся на Юлия. Тот был белый как бумага, с потемневшими глазами. Усики казались нарисованными тушью на вспотевшей верхней губе.
– Волнуетесь, Служка? – осведомился Иван Васильевич.
Юлий пожал плечами:
– Не особо. Что волноваться-то?
– Да так. Просто вы какой-то бледный.
– Не выспался, – буркнул Юлий.
Отчасти это было правдой, но только отчасти. Следователь вызвал его повесткой, присовокупив к бумаге вооруженного человека, неразговорчивого и несклонного улыбаться. Юлий вошел в уже знакомый кабинет и сказал:
– Прибыл, как приказано.
– Что-нибудь новое узнали? – осведомился вместо приветствия Иван Васильевич.
– Так, по мелочи… Хотел к нему в банду пристроиться. К Пантелееву.
– Не взял? – проницательно спросил Иван Васильевич.
Юлий покачал головой.
– Ваши соображения – почему?
– Он странный, – вырвалось у Юлия. – Я таких еще не видел. Он как будто… Как будто у него своя судьба.
– Выражайтесь точнее, Служка, – строго молвил Иван Васильевич. – Поскольку своя судьба – абсолютно у каждого человека, даже у полового в распивочной, хотя вы об этом, конечно, не задумывались.
