- Записывай! - прокричал ей Костя. - Мероприятие первое: все идем к Надьке Огарышевой… на крестины!
Надя с ненавистью посмотрела на него, схватила в охапку свой портфельчик и выбежала.
- Взбесилась она, что ли… Шуток не понимает… - в тишине огорченно и недоумевающе сказал Костя.
- Ну зачем? - вступился за Надю Михейцев. - Человеку и так сегодня досталось зря…
- А пусть не лезет со своей откровенностью! - отрезал Костя. - Мало ли что у кого за душой,- зачем это все выкладывать в сочинении? Счастье на отметку! Бред…
- А сам ты что написал? - спросил Генка угрюмо.
- Я-то? А я вообще не лез в эту тему, она мне до фонаря! Я тихо-мирно писал про Базарова…
- По науке строгой
Создан белый свет.
Бабка,
Ну, ей-богу,
Никакого бога нет! -
- прицепилась эта песенка к Сыромятникову и не хотела отстать.
- Кончай, - сказал ему Генка. - Батищев прав: из-за этого сочинения одни получились дураками, другие - паскудами…
- Почему? - удивилась Черевичкина. - Чего ты ругаешься-то?
- Ну мы же не для этого собрались, Шестопал! - продолжала метаться Света Демидова. - Не для этого!
- Сядь, Света, - морщась, попросил Генка. - Ты хороший человек, но ты сядь… Я теперь все понял: кто писал искренне, как Надька, - оказался в дураках, об них будут ноги вытирать… Кто врал, работал по принципу У-2 - тот ханжа, "редиска" и паскуда. Вот и все!
- Что значит У-2? - заинтересовалась Рита.
- Первое "у" - угадать, второе "у" - угодить… Когда чужие мысли, аккуратные цитатки, дома подготовленные, и пять баллов, считай, заработал… Есть у нас такие, Эллочка? - почему-то он повернулся к Черевичкиной, которая мучительно покраснела:
- Я не знаю… Наверно…
- Что ж ты предлагаешь? - обеспокоенно спросила Света.
- Разойтись, - усмехнулся Генка. - Все уже ясно, все счастливы… - видно было: с головой накрывала его печаль оттого, что к таким и только таким оценкам с неизбежностью подводила жизнь…
Черевичкина спрятала в полиэтиленовый мешочек недоеденный бутерброд и стала собираться.
Михейцев был задумчив.
Костя тихонько уговаривал Риту идти с ним куда-то, она не то кокетничала, не то действительно не хотела, - слов не было слышно.
А Света Демидова вдруг объявила:
- Знаете что? Переизбирайте меня. Не хочу больше, не могу и не буду!… Ну не знаю я сама, чего предлагать…
Сыромятников спел персонально припев про бабку: что, хотя она и добра, самое время ее - "в утиль"… А потом у него и для Риты с Костей нашлось что спеть; он выдал этот куплет (из той же, похоже, песенки), ласково следя за ними, за их переговорами:
