— Ну конечно же настоящий! — радостно воскликнул Святославский. — Этот, как его, цианистый стрихнин. Я же сказал — никаких шуток. Все будет по-всамделишному, без дешевой театральщины.
— И зачем? — пролепетал Щербина.
— Да вы вообще слушали, о чем я тут пол часа распинался? — вновь взъярился режиссер. — Поверьте, на голодный желудок это очень и очень непросто. Вы возьмете яд и поступите с ним так, как сочтете нужным и возможным. Либо вольете его в стакан господину Грымзину, либо не вольете. Поскольку вы сами признали, что находитесь в той же кондиции, что и некогда Сальери, то ваши действия наконец-то дадут ответ на спорный вопрос: отравил ли Сальери Моцарта, или нет. Вы поняли всю ответственность стоящей перед вами исторической задачи?
— Да, — чуть помедлив ответил Щербина и решительно принял от Святославского рюмку.
А Святославский, как ни в чем не бывало, приветливо замахал рукой банкиру:
— Добрый денек, господин Грымзин! Не желаете ли присоединиться к нам?
Банкир нехотя оторвал взор от «Авуаров», вылизал кусочком хлеба соус и, взяв недопитый стакан, направился к сцене. Не то чтобы Великий Олигарх так уж жаждал побеседовать с Великим Режиссером — скорее, его внимание привлекли инспектор Столбовой и частный детектив Дубов. У них он надеялся что-то выведать о ходе расследования очередного ограбления в филиале его банка. (Прижимистый Грымзин экономил не только на еде, но и на охране, и за это иногда приходилось расплачиваться).
— Василий Николаевич, постарайтесь отвлечь его внимание, — торопливо проговорил Святославский, соскочив со сцены. Щербина в полустолбнячном состоянии следовал за ним, держа рюмку с ядом на расстоянии вытянутой руки, будто змею.
Дав напутствие Дубову, Святославский не стал садиться за стол, а отошел чуть в сторонку и водворился прямо под сценой рядом со Щербиной.
Грымзин подошел к столику и уселся на место Святославского.
— Добрый день, господа, — поздоровался он сразу со всеми. — И, заметив баронессу, поправился: — Ну и дамы, конечно, тоже.
— Очень рад, что мы встретились, Евгений Максимович, — совершенно непринужденно заговорил Дубов. — Я как раз хотел отчитаться перед вами о проделанной работе. Мне удалось выяснить, что… Простите, ради бога, друзья мои, — перебил сам себя детектив, — у меня к господину Грымзину чисто профессиональный разговор, вы не будете против, если мы вас на минутку оставим?
И детектив увлек банкира за соседний пустующий столик, причем усадил его спиной к тому столу, где сидели их сотрапезники и остался стакан с недопитым соком. Сам же Дубов прекрасно видел все, что там происходило.
