Потом Марчч внезапно сообразил:
«А ведь теперь моя доля увеличилась в полтора раза!»
И тут же обожгла другая мысль:
«Корабль до Земли вполне может довести и робот…»
Он взглянул на Ахмеда. Их взгляды скрестились, и Марчч понял, что Ахмед думает о том же. Оба схватились за бластеры, но Марчч успел быстрее…
Голосом он остановил тележку, а сам присел на выступ скалы, потому что колени дрожали. Какое—то время он провожал взглядом медленно оседающий пепел — все, что осталось от Ахмеда — и неверной рукой все пытался засунуть бластер в кобуру.
— Закурить бы, — он поднес руку к лицу, чтобы отереть пот, но уткнулся в стекло гермошлема.
Стоп, хватит эмоций на сегодня.
Марчч встал, запустил тележку и зашагал вслед. В конце концов, он остался жив, руда принадлежит ему, а до ракеты не больше трех часов ходу.
Чтобы не чувствовать кожей сгущающегося одиночества, он говорил и говорил:
— Приду, первым делом закурю. Душистую сигару. Специально приберег для такого торжественного случая. Потом приму душ, надену любимый халат, подаренный креолкой в Каракасе, ох, до чего же была темпераментна Долорес, когда ее распалишь… Потом потребую от Дика подать фирменное блюдо: знаменитую свою яичницу с беконом, помидорами и жгучим чилийским перцем. Запьем ее бутылочкой чего—нибудь покрепче и — спать. До посинения, до отлета. В тепле, под пледом. Потом три месяца перелета и все. Все!
Он увеличил скорость тележки, и сам ускорил шаг. Шагал, как робот, не глядя по сторонам и ничего не ощущая, отмечая только, что вот еще пять минут миновало, значит, идти осталось на пять минут меньше.
Показалась знакомая скала с обломанной верхушкой, за ней знакомая купа кристаллических деревьев, еще одна знакомая скала, похожая очертаниями на эмбрион дромадера, и вот он — корабль. А он, Марчч, по—прежнему жив и он дошел.
Веселое спокойствие охватило Марчча. Он подогнал тележку вплотную к стабилизаторам корабля, вырубил сервомоторы и, птицей взлетев по трапу к пассажирскому люку, просигналил о прибытии. К его удивлению, дверца не открывалась.
— Заблокирована, что ли? — Он включил интерком и вызвал робота.
— Да, сударь, — в наушниках раздался знакомый голос без обертонов.
— Привет, Дик. Что—то случилось с люком, он не отпирается.
— Я заблокировал его, сударь. И грузовой люк — тоже.
— Зачем? Впрочем, теперь это неважно… Сними блокировку с обоих и помоги втянуть груз.
— Нет.
— Что значит, нет?! Ты что? Дик! — встревожился Марчч.
— Я не стану снимать блокировку, сударь.
