– Право же, я не знаю, – пролепетала Кори, перевоплощаясь в застенчивую и неопытную Элалью Сантьяго.
– Подойди к шкафу! – сказала Томасина. – А теперь замри и не шевелись. Я буду тебя раздевать.
Она опустилась на колени и, сняв с нее туфли, потянулась к молнии на юбке. Кори почувствовала, как ткань соскальзывает по ногам на пол, и сама стянула через голову майку. Томасина погладила ее по бедрам и расстегнула застежку бюстгальтера. Груди Кори набухли, волоски на голых руках зашевелились, по спине побежали мурашки. Ворсинки ковра щекотали ей щиколотки, дыхание ее участилось.
Томасина погладила ее по бедрам и стянула с нее трусики. Кори переступила через них и с тревогой покосилась на зарешеченные окна, слыша, как гулко стучит в груди сердце и как учащенно дышит Томасина.
– А теперь я тебя одену, – низким, чувственным голосом промолвила шатенка и встала. Кори невольно попятилась: наставница, перестав улыбаться, рыскала взглядом по ее обнаженному телу.
Томасина повернулась к ней спиной и, подойдя к сундуку, извлекла из него яркий красно-золотистый шелковый шарф. Полюбовавшись им, она вернулась к своей ученице и ловким движением обмотала ей шарфом голову, так чтобы его концы ниспадали на ее спину и грудь.
У Кори пересохло во рту от охватившего ее предчувствия чего-то необыкновенного. Шелк ласкал ее кожу, словно легкий летний ветерок, в промежности разгорался пожар, волосики на лобке увлажнились.
Томасина приблизилась к Кори, держа в руке какой-то блестящий металлический предмет, и, подняв указательным пальцем ей подбородок, проворно застегнула на шее стальной ошейник. Кори вздрогнула от щелчка замочка и, схватившись за обруч руками, попыталась его снять.
– Бесполезно, – бесстрастно промолвила наставница. – Стой спокойно и не дергайся.
Кори не осмелилась ей перечить. Томасина опустилась на колени и надела ей на щиколотки ножные браслеты, соединенные короткой металлической цепью. Кори оцепенела.
– Вытяни руки! – приказала ей шатенка и, достав из сундука наручники, защелкнула их на ее запястьях.
Кори захлопала глазами, привыкая к новым ощущениям. Ей впервые довелось стоять голой посередине комнаты с решетками на окнах, скованной по рукам и ногам и с толстым обручем на шее.
– Открой рот! – приказала Томасина.
Кори молча подчинилась, уже ничему не удивляясь.
Томасина взяла ее одной рукой за голову, а другой запихнула ей в рот какой-то резиновый предмет, да так глубоко, что Кори едва не задохнулась. С трудом придя в себя, она сообразила, что во рту у нее фаллоимитатор. Томасина пристегнула к ошейнику поводок и приказала:
