Чтобы не разреветься от нахлынувших воспоминаний, я углубилась в сад. Лей сперва мчалась впереди, затем потребовала виноградину и устроилась на моем плече поужинать. А я все шагала и шагала, все дальше от света – как будто густые тени звали и манили, заставляя забыть о всякой осторожности.
Наконец я заметила беседку, приодетую в манто из дикого винограда. Там я нашла деревянную скамью и решила немного передохнуть, а заодно подумать.
О чем? Например, о том, что стоило мне появиться при дворе Эльфира, как загадки и неприятности посыпались на мою многострадальную голову одна за другой. Сперва – девица из шкафа. Затем – заблокированный лаз. И, наконец, едва не сожравшая меня тварь… Тут я вспомнила о медальоне, который покоился на самом дне моей шкатулки. Кому же он принадлежал – убийце или герою? К неприятностям уже случившимся следовало бы добавить и леди Вьенн; я нутром чувствовала, что эта противная тетка от меня так просто не отвяжется. Разве что какой-нибудь вампир на нее польстится?
И – вот вам, пожалуйста. Стоило подумать о вампирах, как извольте радоваться. На пороге беседки застыла темная фигура посла Полуночного царства.
– Вы снова разгуливаете по ночам в одиночестве? – тихо осведомился он, – не страшно?
Лей воинственно уперла ручки в бока, рванула к нему навстречу – но тут же, резко изменив траекторию полета, вернулась ко мне.
– Пожалуй, отлучусь на минутку, – пропищала цветочная фея, – скоро буду-у-у-у!
Последнее слово она уже бросила на лету, удирая со всех ног (то есть крыльев) и предательски бросая меня одну. Наедине с вампиром.
Я только покачала головой.
– Вы меня что, преследуете?
– Разумеется. Вам ведь должно быть известно, – тут последовала эффектная пауза, – что вампиры никогда не бросают приглянувшуюся жертву.
– До тех пор, пока их не проткнут осиновым колом, – храбро буркнула я, хотя страх уже щекотал под сердцем тонкими паучьими лапками. – Что вам от меня нужно, Эдгар? Я вовсе не собираюсь повторять судьбу пятидесятой супруги Эльфира.
Он приблизился – мягкой походкой хищника – и затем, не говоря ни слова, уселся рядом.
– А что случилось с несчастной эльфийкой? Я недавно при дворе.
– Ее убил вампир, – честно ответила я, – ее любовник.
– Но я не могу стать вашим любовником, – подмигнул посол, – вы даже не замужем. Насколько мне известно, вам эта напасть не грозит еще лет сто. Пожалуй, я могу стать только вашим возлюбленным…
Он замолчал, с интересом разглядывая меня. Мне не оставалось ничего иного, как в ответ рассматривать его – и, должна признаться, в потемках этот обитатель Некрополиса выглядел еще более привлекательным, чем при свете. Может быть, так и должно быть, потому что вампиры – дети ночи? Карие глаза выглядели совсем черными, а кожа – аристократически бледной и гладкой, без намека на щетину.
