– Может, и так. А тебе-то что, железяка?
«ДАННОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ ЯВЛЯЕТСЯ КЛЕВЕТНИЧЕСКИМ. ИМЕЕТСЯ ОСНОВАНИЕ ДЛЯ СУДЕБНОГО ПРЕСЛЕДОВАНИЯ».
– Не нравится мне все это, – пробормотал Честер. – Как-то здесь жутковато.
– О чем ты толкуешь, стеклянный глаз? – поинтересовался Гранди.
«Я – КОНПУТЕР. ГОТОВ ПРИНЯТЬ ИЗВИНЕНИЯ».
– Еще чего! – негодующе воскликнул Гранди. – С какой стати мне просить прощения у дурацкой коробки? И за что? За чушь, которую ляпнул, только чтобы отделаться от быков и медведей?
«ТЫ ОКЛЕВЕТАЛ МЕНЯ, – отпечаталось на экране. – НИКТО НЕ ВЫКУПАЛ МОИХ ПАРАДОКСОВ».
– Ох, Гранди, – пробормотал Бинк, – лучше бы тебе…
Но голем уже основательно разозлился:
– Ах ты кастрюля бестолковая! А ну прекрати печатать всякий вздор, не то я тебе как двину… – И он занес ногу, чтобы ударить по стеклянной панели.
Буквы побежали по экрану с удвоенной скоростью: «ГОЛЕМ ЗАМАХИВАЕТСЯ НОГОЙ. СКОЛЬЗИТ НА ЖИРНОМ ПЯТНЕ. ПАДАЕТ НА ЗАД».
В тот же миг Гранди поскользнулся на невесть откуда взявшемся жирном пятне и шлепнулся на ягодицы.
– Ух! – воскликнул он. – Что такое?
«Я ИЗМЕНИЛ СЦЕНАРИЙ», – сообщил конпутер.
Гранди поднялся на ноги, почесывая задницу. Встряска при падении прояснила его память – он сообразил, что говорил «компотер», а не «конпутер». Выходило, что, по существу, голем вовсе не обижал эту штуковину, однако теперь он был обижен сам и не собирался вдаваться в объяснения.
– Пустобрех оловянный! – взъярился он. – Ящик с начинкой из…
«У ГАДКОГО ГОЛЕМА ПОЛОН РОТ МЫЛА», – высветилось на экране.
В то же мгновение Гранди ощутил во рту весьма и весьма противный вкус.
– Что за чертовщина? – пробулькал Гранди, пуская изо рта мыльные пузыри. – Воды!
Дайте прополоскать рот!
К счастью, у Бинка имелась фляга, и он поднес ее голему так, чтобы тот мог пригубить. Размером фляжка была чуть ли не с самого Гранди, и ему в который раз пришлось ощутить неудобство своего роста.
«ПОНЯТИЕ „ЧЕРТОВЩИНА“ НЕ ИДЕНТИФИЦИРУЕТСЯ, – весело печатал между тем конпутер. – СЛУЧИВШЕЕСЯ НАДЛЕЖИТ ОПРЕДЕЛИТЬ КАК АКТ СПРАВЕДЛИВОСТИ».
– Справедливости! – вскричал Гранди, едва успев прополоскать рот. – Ты, трещотка железная…
Тише! – шикнул на него Бинк, но поздно.
По экрану уже бежали буквы:
«НЕВОСПИТАННЫЙ ГОЛЕМ ЛЕТИТ ВВЕРХ ТОРМАШКАМИ ПРЯМИКОМ В ГРЯЗНУЮ ЛУЖУ».
И Гранди шлепнулся в грязь, которой за миг до этого не было и в помине.
– Эта штука изменяет действительность! – воскликнул Честер. – Все, что печатается на экране, происходит на самом деле.
