...Дверь скрипнула, и на пороге появился смущенный Клинков. Не входя в комнату и пытаясь заслонить своей широкой фигурой что-то, прятавшееся сзади него и увенчанное красными перьями, - он разочарованно пролепетал:
- Как... вы уже вернулись? А я думал, что вы еще часок прошатаетесь по рынку.
- А что? Да входи... Чего ты боишься?
- Да уж лучше я не войду...
- Да почему же?
За спиной Клинкова раздался смех, и красные перья закачались.
- Вот видишь, - сказал женский голос. - Я тебе говорила - не надо. Такой день нынче, а ты пристал - пойдем да пойдем!.. Ей-богу, бесстыдник.
- Клинков, Клинков, - укоризненно воскликнул Подходцев. - Когда же ты наконец перестанешь распутничать? Сам же затеял это пасхальное торжество и сам же среди бела дня приводишь жрицу свободной любви...
- Нашли жрицу, - сказала женщина, входя в комнату и осматриваясь. - Со вчерашнего дня жрать было нечего.
- Браво! - закричал Клинков, желая рассеять общее недовольство. - Она тоже каламбурит!! Подходцев, запиши - продадим.
- У человека нет ничего святого, - сурово сказал Громов. - Сударыня, нечего делать, присядьте, отдохните, если вы никуда не спешите.
- Господи! Куда же мне спешить, - улыбнулась эта легкомысленная девица. - Куда, спрашивается, спешить, если меня хозяйка вчера совсем из квартиры выставила?
- Весна - сезон выставок, - сострил Клинков, снимая пальто. Подходцев, запиши. Я разорю этим лучшую редакцию столицы. Ах, как мне жаль, Маруся, что я не могу оказать вам того гостеприимства, на которое вы рассчитывали.
- Уйдите вы, - сердито сказала Маруся, нерешительно присаживаясь на кровать. - Ни на что я не рассчитывала. Отдохну и пойду.
Взгляд ее упал на кадочку с мукой, и она широко раскрыла глаза.
- Ой! Это что вы, господа, делаете?
- Куличи, - серьезно ответил Громов, поднимая измазанное мукой лицо. Только у нас, знаете ли, не ладится...
- Видишь ли, Маруся, - важно заявил Клинков. - Мы решили отпраздновать праздник святой Пасхи по-настоящему. Мы - буржуи!
Маруся встала, осмотрела кадочку и сказала чрезвычайно озабоченно:
- Эх, вы! Кто ж так куличи делает. Высыпайте обратно муку. Хотите, я вам замешу?
Громов удивился.
- Да разве вы умеете?
- Вот тебе раз! Да как же не уметь!
- Уважаемая, достойная Маруся, - обрадовался совершенно измученный загадочностью поварской книги Подходцев. - Вы нас чрезвычайно обяжете...
Увидев такой оборот дела, сконфуженный сначала Клинков принял теперь очень нахальный вид. Заложил руки в карманы и процедил сквозь зубы:
