Стоя у подножия склона, она по-прежнему не сводила с меня глаз. Рядом с ней в грязи лежали ее башмаки. Босые ноги, как и ее обувь, были покрыты грязью.
– Я говорила с твоей мамой, – сказала я, ободряюще улыбнувшись девочке. – Она разрешила тебе пойти со мной и подождать ее у меня дома. Это недалеко отсюда, вон в том доме. Пойдем, я угощу тебя печеньем, которое вчера испекла. Как ты на это смотришь, Марико-сан? А ты бы рассказала мне о себе.
Марико продолжала меня изучать. Потом, не сводя с меня глаз, нагнулась и подобрана башмаки. Поначалу я приняла это за ее готовность пойти со мной, но потом поняла, что она держит башмаки в руках, собираясь убежать.
– Я тебе ничего плохого не сделаю, – сказала я с нервным смешком. – Я подруга твоей мамы.
Насколько я помню, наша встреча в то утро тем и закончилась. Мне совсем не хотелось запугивать девочку и дальше, поэтому я повернулась и пошла обратно через пустырь. По правде говоря, поведение девочки меня немного огорчило: в ту пору даже такие пустяки порождали во мне дурные предчувствия относительно материнства. Я твердила себе, что не стоит придавать этой встрече особого значения и что в любом случае для того, чтобы сдружиться с маленькой девочкой, в ближайшие дни представятся новые возможности. Но вышло так, что с Марико я заговорила только недели две спустя.
До того дня в сам домик я не заглядывала и слегка удивилась, когда Сатико пригласила меня войти. Я сразу почувствовала, что это неспроста: так оно и оказалось, я не ошиблась.
Внутри жилища было прибрано, но мне вспоминается неприкрытое его убожество: деревянные балки под потолком выглядели старыми и ненадежными, а в воздухе держался стойкий запах сырости. С фасада перегородка была широко раздвинута, чтобы с веранды мог проникать солнечный свет. Однако большая часть дома оставалась в тени.
Марико лежала в дальнем темном углу. Возле нее в полумраке что-то шевелилось: подойдя ближе, я увидела кошку, свернувшуюся на татами.
– Привет, Марико-сан, – сказала я. – Ты меня помнишь?
Марико, перестав гладить кошку, подняла на меня глаза.
– Мы с тобой недавно встречались, – продолжала я. – Не помнишь? У реки.
Девочка ничем не выразила, что меня узнает. Она еще немного на меня поглядела, а потом вновь принялась гладить кошку. За спиной я слышала, что Сатико готовит чай на открытой плите посреди комнаты. Я уже собралась к ней подойти, как вдруг Марико произнесла:
– У нее будут котята.
– Правда? Это замечательно.
