— Но я расскажу в Арматьюсе о вашем мире. Предостерегу от нового путешествия.
— А ваш мальчик? Он не расскажет лишнего? У детей что на уме, то и на языке.
— Он тоже из Арматьюса, и будет молчать.
— И все же не могу согласиться с вами. Пуститься против течения времени значит рисковать жизнью.
— Наши жизни принадлежат Арматьюсу. Краю Времени мы не принесем пользы.
— У вас слишком замысловатая философия для человека вроде меня.
— Позвольте нам попытаться.
— Мальчик отправится с вами?
— Конечно.
— И вы не боитесь подвергнуть его опасности?
— Здесь его тоже подстерегает опасность: вероятность полного морального разложения. Еще немного, и он не сможет приносить пользу обществу. Его жизнь станет бессмысленной.
— Вроде бы, материалистическое понимание смысла жизни?
— Другого в Арматьюсе не признают.
— Для возвращения в прошлое вам необходима машина времени.
— Моя собственная машина в исправности, я проверяла.
— Вы сможете отправиться в путешествие лишь в благоприятный момент.
— Я подожду, но только в машине.
— Почему бы вам не оставить ребенка? Риск велик.
— Без меня он погибнет. Снафлз — часть моего естества.
— Материнские инстинкты?
— Более чем инстинкты.
— Вы меня убедили, — Лорд Джеггед кивнул. — Да и не в моих правилах влиять на чужие решения. Кроме того, вряд ли найдутся два человека, мыслящих одинаково, особенно если их разделяет миллионолетие. Что ж, могу добавить: как раз сейчас структура времени нестабильна.
— Тогда мы немедленно отправляемся.
— Вы так торопитесь, что поневоле приходит в голову, что вас страшит не только отчужденность итого мира, — Лорд Джеггед окинул Дафниш проницательным взглядом. — Вас что-то еще мучает?
— Не знаю. Может, недовольна собой? Опасаюсь мисс Минг? Да нет же! Я, право, не знаю, Лорд Джеггед.
— Вы упомянули мисс Минг. Как такая слабая женщина могла лишить вас душевного равновесия?
— Она... Она меня домогалась, а затем принялась за сына. По мне, мисс Минг — исчадие ада. Чудовищно давать такую оценку, но я не могу сдержаться. Она заставила меня ненавидеть, пробудила но мне эту низменную эмоцию, и за это я еще больше ненавижу ее. Но если меня снедает эта эмоция, выходит, я чем-то похожа на эту женщину, а раз так, разве мне ее осуждать? Не лучше ли посмотреть на себя?
— Да, мудреное объяснение, — задумчиво протянул Лорд Джеггед. — Слишком замысловатое, чтобы быть здравым.
— О да, Лорд Джеггед, допускаю, меня можно посчитать сумасшедшей. Но, может быть, только здесь, на Краю Времени? Я полагаюсь на суждение Арматьюса.
