— Что вы собираетесь сделать? Бросить на них мокрые полотенца и убежать? — саркастически поинтересовалась она.
— Думаю, мне лучше просто «испариться». — Он взмахнул рукой, подражая фокуснику. — Как призрак, — заговорщически добавил он.
— Но как? Через мусоропровод? — едко поинтересовалась Милли.
Ее словно загипнотизировали плавные движения его артистичных рук, и, хотя Рональд даже не взглянул в ее сторону, она, казалось, физически ощутила его прикосновение.
— Нет.
Он начал застегивать рубашку. Слишком хорошо помня, при каких обстоятельствах она была расстегнута, Милли поспешно отвернулась и уставилась в окно.
— Видно что-нибудь? — спросил он, вставляя в манжеты небольшие серебряные запонки и подходя к ней.
— Н-нет. — Она отодвинулась. — Отсюда видно только дорогу к дому. Что вы собираетесь делать?
Рональд улыбнулся, но его глаза были по-прежнему серьезны.
— Вы тайком выведете меня отсюда. Переодетым.
— Я? Да вы с ума сошли! Каким образом? У меня здесь нет никакой одежды. Да и она была бы вам мала. — Она взглянула на его небритые щеки и по-мужски широкие плечи. — К тому же вы совсем не похожи на женщину.
— Мне и не нужна ваша одежда, — вкрадчиво сказал он. — Мне нужны вы.
— Я? — еле выговорила она. Его глаза смеялись.
— Вернее, чтобы вы сопровождали меня.
— Что вы имеете в виду?
Рональд небрежно оперся о край старинного секретера палисандрового дерева. Заскрипев, тот покачнулся, но Милли сейчас было не до протестов.
— Все знают, что вы сегодня уезжаете — консьерж, ваши соседи, возможно, даже эти парни с фотоаппаратами. — Он пожал плечами. — Вы просто возьмете меня с собой.
— И вы всерьез считаете, что вас не заметят? Но вас не назовешь невидимкой, а эти люди явно знают, кого именно они ждут.
— Я переоденусь, — спокойно повторил он. — У вашего консьержа наверняка найдется лишняя форма. Никто не обратит внимания на человека в форме консьержа, особенно когда он несет чемоданы хорошенькой женщины.
— Почему он должен одалживать вам брюки?
— Как все шотландцы, в душе этот парень-романтик. А вы расскажете ему, что это была любовь с первого взгляда и нам нужно было какое-то время побыть наедине, — подсказал Бредли.
— Я не сделаю этого! — возмутилась Милли.
— Сделаете, — твердо произнес он. — Это вы виноваты в том, что все узнали, где я, а значит, вы в долгу передо мной. Впрочем, поговорить с консьержем я могу и сам.
Фред Макдугал был действительно тронут романтической историей, которую поведал ему Рональд. В тихой ярости Милли слушала, как он излагал консьержу свои объяснения, но не могла не отметить, что это было сделано весьма деликатно: Рональд не сказал ничего, против чего она могла бы возразить по существу. Правда, в его тоне сквозил намек на неожиданно возникшее между ними чувство.
