Домашний арест - Оле Адлер

Кэсси

«Добро пожаловать в Сэнди», — гласил плакат на шоссе.

Я хмыкнула. Добра в этом городишке — вагон. Который так и не успели разгрузить.

Город — личная Голгофа.

Город — личный ад.

Мои родители развелись давным-давно. До четырнадцати лет каждое лето я проводила с отцом. Он был нормальный, даже хороший. И, кажется, переживал, когда в буйный период юношеского максимализма я закатила истерику, и мама приехала, чтобы меня забрать.

— Это мое последнее лето в чертовом Сэнди! — вопила я десять лет назад.

— Но, Касс, я не понимаю, в чем проблема? — папа был растерян, разбит.

— Милая, тебя кто-то обидел? — а мама смотрела в корень.

Я долго дулась и сжимала зубы, прежде чем прошипеть в ответ:

— Я просто сыта по горло этой деревней. И не обсуждается.

С тех пор отец сам приезжал раз в год и забирал меня на две недели. Мы с мамой жили тогда в Калифорнии, а красоты штата Орегон никогда меня не впечатляли. Я с детства любила жару и океан, бесконечные пляжи и суету мегаполиса. Лес, дожди, рыбалка и умеренный климат — это, что любил мой папа. То, что ненавидела я.

Но ради него я поступила и закончила Университет Орегона, чтобы быть поближе.

Мама вышла замуж второй раз, а Апекс так и не встретил подходящей женщины. Он был женат на своей работе и рыбалке. И вот спустя столько лет я вернулась в Сэнди, чтобы проводить отца в последний путь, полагая, что больше у меня не будет повода даже вспомнить название этого захолустья.

Но я ошиблась. Даже после смерти Алекса чужая воля заставила вернуться.

Смутно припомнив дорогу к единственному в городе мотелю, я припарковалась на стоянке у въезда и, втащив чемодан в «шикарные» апартаменты, упала на кровать.

Так, сначала в душ. С ума сойти! Вполне чисто.

Ну а теперь? Сидеть и ждать завтрашнего ужаса? Спать не хочется. Нервы — как струна. Нужно выпить, расслабиться.

Я вызвала такси.

— В ближайший приличный бар, — командным тоном велела я таксисту.

Водитель хмыкнул:

— Не местная? В Сэнди только один бар, если не считать закусочные и кофейни.

О, бог, за что ты так жесток со мной?

Через пять минут я вышла из машины. Неоновая вывеска гласила: «У Бена». Как оригинально, черт подери.

Я вошла и обалдела.

Нет, я все понимаю — это не Лос-Анджелес, где народ тусуется круглосуточно, но… Святые угодники, пусто! Четверг, девять вечера — и никого. Пристрелите меня — это невыносимо.

Бармен в годах, непонятной национальности, обернулся на звук стукнувшей двери, приветливо кивнул мне и улыбнулся. Ну вот. Чувствую — придется с ним разговаривать.