Я понял, что разговор идет об операциях на сердце: зажимают сосуды, чтобы кровь не мешала хирургу работать, и подключают аппарат — искусственное сердце и легкие на время операции.
— Знаю, знаю! Это называется операция на сухом сердце, — перебил медсестру Олег. Он вообще все время ее перебивал, а она терпеливо, — вернее, даже с интересом выслушивала рассуждения об артерии, часть которой замещают сделанной из капрона трубкой. Непонятно, откуда Олег все это разузнал.
Они все шептались, не обращая на меня внимания, и мне это надоело. Я подошел к застекленной витрине и от нечего делать стал читать таблички с объяснениями.
— Ну, хватит! Второй ваш сын безобразничает! — услышал я за спиной сердитый голос.
Я не заметил, что, оказывается, прижался носом к стеклу и надышал — расплылся матовый кружок. Олег вытер носовым платком пятно и вежливо сказал сторожихе:
— Я послежу за ним. Он будет хорошо себя вести, прямо замечательно!
— Вот достались посетители! — вздохнула сторожиха. — Если еще замечу…
Хотел я сказать, что могу и уйти, даже с удовольствием. Очень нужен мне этот музей. Да жалко портить все Олегу. Но вообще-то как бы его вытащить? Он хоть до завтра тут проторчит. Ему ведь надо в цирк на тренировку!
— Олег, тебе пора заниматься. Дядя Коля рассердится, — сказал я.
Он нахмурил брови, совсем как отец, и сердито отвернулся, продолжая шептаться с медсестрой.
— А в нижнем этаже есть интересное? — спросил я служащую.
— Конечно! Гораздо больше!
Должно быть, она обрадовалась, что избавится от нас, и, когда Олег стал ее расспрашивать, посоветовала скорее идти вниз, пока музей еще не закрыли.
Только так и удалось оторвать Олега от этих аппаратов. Но и во втором этаже такой же длинный коридор, заставленный всякой всячиной. Опять разглядывать? Нет, терпение уже кончилось.
— Ох, мы не посмотрели, что там во всех залах есть, наверху! — спохватился Олег. — Пошли обратно.
— А тут интереснее, — сказал я и ринулся в первый попавшийся зал. Никого нет, и надоевших аппаратов не видно. Я оглядел стену справа — ничего особенного. Повернул голову влево… И как подпрыгну! Скорей, скорей сюда! Смотри, Олег! Там космонавт сидит! Кажется, Герман Титов!
— Тише, чего орешь! — рассердился он. — Глупые шутки. А почему ты испуганный такой?
— Да знаешь… Пустая комната, и кто-то в кресле сидит… Шлем космонавта и костюм… Посмотрим вместе, а?
— Нашел время разыгрывать, — проворчал Олег, но пошел в зал.
— Вон слева, гляди, — сказал я.
