— Незачем вытирать, — ответил Шкаф. Его легкомысленный тон странным образом не вязался с выражением глаз. — Просто промокни здесь и здесь.
На этот раз Кизия засмеялась в полный голос.
— Теперь лучше? — спросила она.
Шкаф улыбнулся, морщинки в уголках его рта стали глубже.
— Гораздо лучше.
Кизия положила салфетку на колени и начала изучать содержимое подноса. Предложенный ей завтрак включал в себя чашку свежих ягод, несколько тостов, обильно смазанных маслом, и кружку черного кофе, уже начавшего остывать.
— Выглядит очень заманчиво, — честно призналась она. Затем, решив сохранять шутливый тон, продолжила, — Хотя один недостаток надо бы исправить.
Шкаф нахмурился.
— Скажи, какой?
Кизия взмахнула ресницами.
— Где же чувство опасности? — спросила она, напомнив о его странной теории, которую они обсуждали накануне. — Если ты, конечно, не украл эти ягоды с поля, охраняемого толпой вооруженных ку‑клукс‑клановцев и их фанатичных…
— Ой, перестань, — хмыкнул Шкаф.
— А если не перестану?
— Тогда не получишь кусок шоколадного торта.
У Кизии заурчало в животе.
— Где шоколадный торт? — спросила она, мысленно облизываясь. Шоколад был ее слабостью.
Шкаф хмыкнул снова.
— Если ты не соврала насчет той прелестной коробочки, которую принесла с собой прошлым вечером, у нас определенно будет шоколадный торт.
Прелестная коробочка…
Господи, совсем из головы вылетело.
— Точно, — пробормотала она. — Обещанные… сладости.
— Которые мы так и не попробовали.
Шкаф посмотрел на ее грудь. Кизия перехватила его взгляд и торопливо подтянула одеяло.
— По-моему, я ничего не потерял.
Топазовые глаза встретились с карими.
— Я рада, — сказала Кизия после недолгого молчания.
— Если честно, — Шкаф внимательно изучал рисунок на ткани, прикрывающей ее бедра, — сегодня утром я чувствовал себя совершенно сытым.
Она выдержала его взгляд в течение нескольких мгновений, а затем накинулась на еду. Ее собеседник молчал, рассеянно поглаживая ее ногу через одеяло.
— Думаю, я бы легко привыкла к этому, — сказала наконец Кизия, пытаясь не замечать сумасшедший ритм своего сердца.
— От тебя требуется совсем немного.
Кизия в растерянности на него взглянула.
— Скажи одно слово, киска.
— Одно… слово?
— Ага.
— Гм… — задумалась она. — Тортик.
— Не-а.
Она затаила дыхание, заметив выражение, промелькнувшее в глубине его глаз. Но все же сделала следующую попытку.
— Как насчет… пожалуйста?
Ральф Букер Рэндалл замер. Выражение его лица стало серьезным.
— Нет, киска, — спокойно ответил он глубоким и волнующим голосом. — Это слово «да».
