— Я думаю, мой уход травмирует психику детей. Еще одна потеря. Боюсь, что они этого не переживут. Особенно Лиззи.
Они такие ранимые, особенно Лиззи. — Уиллоу от отчаяния сжала руки. — Не могли бы вы сделать вид, что сегодня утром ничего не было? Конечно, не ради меня…
— Мисс Тайлер…
Уиллоу явно готова была заплакать. Скотт не мог вынести ее слезы. Она говорит о ранимой душе Лиззи? Да ее саму легко обидеть, легче, чем кого-либо другого. Ему нельзя доводить ее до слез.
Если он увидит, как у нее слезинки катятся по щекам, он не устоит перед соблазном обнять и прижать ее к себе. Это приведет к таким последствиям… Он должен держать дистанцию. И она должна быть на расстоянии от него. Он знал, как этого добиться. Необходимо рассердить ее.
— Да? — Ее начинало трясти.
— Вы придаете слишком большое значение тому, что случилось. Вы думаете, я удивился словам Эми? Вы полагаете, для меня было большой неожиданностью узнать о вашей симпатии ко мне? Скотт самоуверенно рассмеялся. — Я только поражаюсь, почему это не случилось раньше. Меня вряд ли назовешь непривлекательным мужчиной.
Уиллоу открыла рот от изумления, а Скотт безжалостно продолжал:
— Я ежедневно вижу себя в зеркале, когда бреюсь. Я, как герой из любовного романа, высокий привлекательный брюнет. Передо мной никакая женщина не устоит. К тому же я вдовец. Это обстоятельство вызывает у женщин материнский инстинкт, их тянет позаботиться обо мне. И, в конце концов, я доктор, хотя и это еще не все. Забавно, когда женщины с легкостью поддаются чарам врача. Наверное, мы для них как боги. Может, их привлекает наше заботливое, нежное отношение к больным, наши манеры…
— Доктор Гэлбрейт… — Уиллоу выпрямилась. Ее глаза горели яростью. — У вас манеры скунса. Чуткости у слона — и то больше. Вы тщеславный павлин!
Она резко дернула головой. У Скотта захватило дух. В солнечных лучах ее шелковистая копна волос переливалась золотом.
Вдруг он вспомнил, как много лет назад ездил на рыбалку на север Шотландии. В море, словно снопы искр, плескалась форель. Уиллоу же была похожа на бушующий пожар.
— Вы не слушаете меня! — Она ударила себя побелевшими кулачками по бедрам. — Вот что я вам скажу, мистер Высокий Привлекательный Брюнет.
Я остаюсь. Я не брошу ваших детей. Если вдруг вы попытаетесь уволить меня, я доведу дело до Верховного суда, если понадобится. Я почти влюбилась в вас. Но можете быть спокойны. После нашего сегодняшнего разговора этой опасности больше не существует.
