Если первый из мужчин был ужасен, то второй просто неприятен: маленький, круглолицый молодой человек с влажными, почти бесцветными голубыми глазами и мокрыми толстыми губами. Кожа у него была очень белой, и он, видимо, страдал отвратительной болезнью, при которой выпадают все волосы, — ни бровей, ни ресниц, ни единого волоса на голове, похожей на отполированный биллиардный шар. Если бы я не была так напугана, я бы испытала к нему жалость, тем более, что он был, очевидно, простужен, и, сняв плащ, тут же начал сморкаться. Под плащом на нем была надета черная кожаная ветронепроницаемая куртка, грязные брюки, и мексиканские ботинки из грубой кожи с ремешками, какие носят в Техасе. Он был похож на жестокого ребенка, способного отрывать крылышки у мух, и я отчаянно пожалела, что на мне было так мало одежды, мне казалось, что я почти раздета.
Он кончил сморкаться, и, кажется только теперь увидел меня. Осмотрел меня с ног до головы и удовлетворенно ухмыльнулся. Потом обошел вокруг меня. Вернулся на место и издал долгий, низкий свист.
— Глянь-ка, Страх, — он подмигнул напарнику, — какова красотка? Посмотри-ка на эти яблочки. И задница им под стать. А-а, девочка — пальчики оближешь.
— Не теперь. Позже. Давай займемся делом — осмотрим коттеджи. А леди пока организует нам что-нибудь поесть. Как тебе приготовить яйца?
Тот, кого он назвал Стрелком, по-прежнему ухмыляясь, сказал:
— Сделай яичницу, детка. Хорошую, не пережаренную. Как делает мамочка. А то нашлепаю тебя по попке. Прямо по твоей сладенькой попочке. Ах, ах! — пританцовывая и кривляясь, он двинулся ко мне — я отступила к двери. Я притворилась, что очень испугана, даже больше, чем была на самом деле, и когда он совсем приблизился, размахнулась и изо всех сил ударила его по лицу. Прежде чем он оправился от неожиданности, я бросилась к столу, схватила стоявший рядом с ним металлический стул и выставила его перед собой ножками вперед.
Худой засмеялся коротким лающим смехом: «Заткнись, Стрелок. Я сказал — потом. Оставь эту дуреху. Впереди целая ночь. Делай то, что я велел».
Глаза на лунообразном бледном лице покраснели от возбуждения. Мужчина потер щеку. Мокрые губы медленно растянулись в улыбке. "Ну, бимбо, ты обеспечила себе чудесную ночку! Она будет долгой-долгой, без конца. Поняла?
Я взглянула на них поверх стула, который держала перед собой. Внутри у меня все дрожало от страха. Это были какие-то разбойники из страшной сказки. Тем не менее мне удалось сдержать дрожь в голосе:
