Операция «Шаровая молния» - Ян Ланкастер Флеминг

Джеймсу Бонду было худо. Как говорят картежники, точно у тебя все мелкие, а на чужой руке четыре туза.

Похмелье… Прежде всего — стыдно, а стыдиться Бонд не привык. Раскалывается голова, болит все тело. Он закашлялся, в глазах зарябило, заиграло черными точками — будто по зеркалу пруда прыснули головастики. А ведь и сам чувствовал, что пьет лишнее. Поданный в роскошной, на улице Парк-Лейн, квартире очередной бокал виски с содовой — а он уже выпил десять таких — пошел тяжело, во рту от него загорчило. Он понял, что хватит, пора домой, и решил напоследок сыграть еще роббер. Пять фунтов за сто очков, и разойдемся, предложили ему. Он согласился. И попался, как дурачок. Он живо представил: вот круглолицая, с непроницаемой, как у Моны Лизы, улыбкой пиковая дама победно бьет его валета… «Кто ж так играет! » — ругается партнер, и Бонд садится без взятки, записывает четыреста в минус и на круг проигрывает 100 фунтов, деньги немалые.

Бонд еще раз промокнул тампоном порез на подбородке и презрительно глянул на мрачную физиономию в зеркале над умывальником. Идиот, тупица!.. А глупит от безделья. Больше месяца перекладывает бумажки — листает бредовые инструкции (да еще галочку поставь напротив своего номера — прочел, мол!), строчит отчеты. Озвереешь! Недавно ни за что ни про что наорал на подчиненного — тот заикнулся было Бонду поперек. Да еще заболела гриппом секретарша, и ему прислали на время какую-то дуру, и к тому же уродину; его она называла «сэг-г» — церемонно и шепеляво… И вот снова понедельник, в окно барабанит майский дождь. Впереди целая неделя. Бонд проглотил две таблетки, потянулся за третьей, и тут в спальне зазвонил телефон. Зазвонил по-особому, громко, отчетливо — связь со Штабом прямая.

Джеймс Бонд подвинул стул и сел. Сердце бешено колотилось. Он мчался через весь Лондон, потом долго ждал лифт, злился — но все же, отчего так колотится? Он посмотрел в знакомые бесстрастно-презрительные серые глаза сидящего напротив. Что в них скрыто?

— С добрым утром, Джеймс. Не взыщите, что вызвал так рано. Сегодня я весь день буду занят, вот и решил первым делом поговорить с вами.

Бонд сразу поскучнел. М. назвал его «Джеймс», а не «007» — значит, ничего интересного, не новое задание, а так, что-нибудь личное. И говорит М. спокойно, смотрит по-дружески, чуть ли не добродушно. Бонд буркнул что-то в ответ.

— Давно вас не видел, Джеймс. Как жизнь, как себя чувствуете? — М. взял со стола какой-то бланк. Что за бумага? И вообще, в чем же дело?