На протяжении десяти лет мы жили бок о бок. Мы занимали друг у друга инструменты, обменивались подарками на дни рождения, годовщины свадеб и Рождество; мы хранили запасные ключи на соседской кухне и подвозили друг друга в магазины. Наши дети, одного пола и возраста, вместе ходили в школу, на музыку и на карате, играли в одной футбольной и баскетбольной командах. Мы дружили семьями, устраивали барбекю на выходных, ходили в кино и театры, отдыхали на горных, озерных, морских курортах. Все это факторы способствующие, но не решающие и, уж конечно, не гарантирующие ни дружбу, ни близость, ни преданность. Они не определяют и не объясняют наших с Рут отношений.
Точнее, тех отношений, что между нами были. Вот уже два года, как они исчезли, и год, как закончился суд. Я несу караул за входной дверью нашего дома, поджидая почтальона. Он опаздывает. Как и Бет, которой пора бы уже вернуться из торгового пассажа, где она пытается вычислить, что именно не так с ее одеждой – а соответственно, и с жизнью. Тринадцати лет от роду, она теперь строго и исключительно Бет – и никаких вам Бетти. Но она еще была Бетти, когда после тяжелейшего дня в четвертом классе спросила меня: «Вы с Рут лучшие подруги?» Ее собственная лучшая-прелучшая подруга в тот день ее отринула, поскольку Бетти завела себе другую лучшую подругу – та не пожалела для нее на переменке целой половины «Сникерса».
– Вы с Рут словно сиамские близнецы, – незадолго до того заметила Рослин.
Реплика Скотти, чуть раньше, прозвучала довольно злобно:
– Ну вы и неразлучная парочка. Месячные, часом, не синхронные?
Согнувшись над корзиной с грязным бельем, я втихую ухмыльнулась. Мы с Рут развлекали друг друга историями о месячных. Белые джинсы и простыни, застиранные в холодной воде и замоченные в «Хлороксе». Загубленное белье. Истории Рут всегда были лучше – пошлее и смешнее, более замысловатые, чем мои. Любимый купальник-бикини, отправленный в вечную ссылку в глубь ящика шкафа, после того как Рут увлеклась на веранде книжкой, подставив ноги солнышку. Или жуткое чувство горячей влаги между скрещенных ног – во время исполнения гражданского долга в качестве присяжной. «И что прикажешь делать? – пищала она, сложившись пополам от хохота. – Ваша честь, требую перерыва в заседании для пресечения менструального потока?» Или обнаруженное рубиновое пятно на обивке цвета «олений беж» водительского сиденья новенькой, неделю как купленной, машины. «Ты отдаешь себе отчет, что стоимость данного транспортного средства только что упала на пять сотен долларов?» – скрипел Рид, яростно отдраивая пятно тряпкой с моющим средством. Суховато, но безмятежно Рут отозвалась: «А почему, как ты считаешь, это называли "проклятием"?»
