Дама едва заметно улыбнулась и протянула хозяину руку:
– Очень приятно с вами познакомиться, мистер Делейни.
Тут взгляды их встретились, и у Коннела перехватило дыхание; глаза незнакомки были необыкновенно голубыми, и Коннелу почудилось, что он вот-вот утонет в глубине этих озер.
Снова улыбнувшись, гостья неожиданно сказала:
– А у вас глаза карие.
Коннел взглянул на нее с удивлением:
– Вы очень наблюдательны, мисс…
– Миссис, – поправила дама, однако не представилась. Коннел взглянул на нее вопросительно, но гостья хранила молчание.
Итак, она замужем. Впрочем, что в этом удивительного? О такой красавице как о драгоценном: подарке судьбы мечтал бы любой мужчина. Но какой же муж мог позволить своей жене нанести визит человеку с репутацией нечестивца – пусть даже в сопровождении известного своей безупречной репутацией Джеймса Кэри? При мысли о том, что мужем может оказаться сам Джеймс, у Коннела засосало под ложечкой.
– Позвольте мне вмешаться. – Джеймс криво усмехнулся и, покосившись на даму, продолжил: – Я хотел бы представить вас нашему хозяину – владельцу Гленмидских конюшен Коннелу Делейни. Коннел, позволь представить тебе миссис Делейни. Она приехала к тебе из Америки. Я подъехал почти сразу же, как только нанятая миссис Делейни карета доставила ее из Дублина.
Выходит, это жена Финна?
Выходит, эта загадочная женщина принадлежит ему? Да, сомнений быть не могло. «Она приехала к тебе из Америки», – все еще звучало в ушах Коннела.
И он тут же вспомнил о том, что ему, Коннелу, предстоит остаток жизни доживать в одиночестве. И все из-за отвратительной истории, устроенной Финном. Увы, у нечестивца не может быть жены, и его дети никогда не заполнят Гленмид. Из-за Финна он обречен на роль отверженного, на роль отшельника. А вот его бывший кузен сумел создать себе новую жизнь с красавицей женой. Несправедливость создавшегося положения ошеломила Коннела.
Снова заглянув в небесно-голубые глаза гостьи, он пробормотал:
– Значит, вы… вы жена Финна? – Сообразив, как глупо прозвучал его вопрос, Коннел на мгновение потупился.
Гостья кивнула:
– Да, я вдова Финна. – В голосе ее прозвучала грусть, и она, пристально посмотрев на Коннела, вернулась к камину.
Жена Финна… Его вдова, все еще оплакивающая мужа, однако сбросившая траурные одеяния гораздо раньше, чем того требуют приличия. Хотя очень может быть, что в Америке в этом смысле все совершенно по-другому.
Коннел внимательно посмотрел на гостью. Чего еще она ожидала? Почему приехала сюда?
