— Думаю, я смогу найти вам место в особняке Шаро.
Вернита непонимающе смотрела на него, и граф продолжал:
— Принцесса восхищена вашей работой и готова дать вам новые заказы. Думаю, я смогу уладить дело так, что вы станете личной портнихой принцессы и будете жить у неё во дворце.
Вернита не отвечала. Сцепив руки на груди, она уставилась в пол, словно там могла увидеть подсказку: принимать или не принимать предложения графа?
Граф догадался, что такая мысль ей никогда и в голову не приходила: теперь Вернита была взволнована, почти испугана.
Граф молча ждал. В модных панталонах цвета шампанского и облегающем сюртуке с длинными фалдами, с элегантно завязанным под подбородком белоснежным шейным платком он казался удивительно чужим на этой узкой, тёмной и грязной лестнице.
Наконец Вернита, съёжившись, произнесла нерешительно:
— Вы очень добры… но я думаю, мне лучше будет ютиться здесь.
— Вы полагаете, это разумное решение? — спросил граф. — Здесь холодно, мрачно, и не с кем поговорить, кроме той женщины, с которой я разговаривал вчера, и её дочери.
Граф заметил, что при этих словах Вернита сникла.
Она сама понимала, как тяжко будет ей жить в этом унылом месте одной.
Луиза, несомненно, будет ещё с большей настойчивостью звать её на прогулки в поисках приключений.
Вернита знала, что мама, будь она жива, никогда не позволила бы дочери гулять по улицам или, тем более, знакомиться с мужчинами в дешёвых кафе; и Вернита никогда не сделала бы того, чего не одобряла мама. Однако она понимала, что рано или поздно скука и тоска одинокой безрадостной жизни сделают своё дело.
— Поверьте, это для вас лучший выход, — прервал её размышления проникновенный голос графа.
— Зачем вы это делаете, месье? — спросила Вернита. — Почему вы так заботитесь обо мне?
Она старалась говорить гордо и независимо, но голос её дрожал, словно у испуганного ребёнка.
— Вчера мне стало жаль вас, — ответил граф, — и я подумал, что ваши наниматели бессовестно используют ваш труд. Что мне отвратительно во французах — это их мелочная, бездушная жадность!
— Но французы бывают и очень добры, — ответила Вернита, вспомнив о мадам Данжу.
— Возможно, к одинокой молодой девушке некоторые из них будут слишком добры, — сумрачно ответил граф.
Вернита вскинула глаза и тут же отвела взгляд, и Аксель понял, что задел за больное место.
Девушка вспомнила, как несколько раз в магазинах с ней заговаривали мужчины. Они отпускали двусмысленные комплименты, а некоторые даже пытались добиться свидания.
