Лакей вышел. Вернита повернулась к джентльмену, все это время не сводившему с неё глаз.
— Не знаю, как мне благодарить вас, месье! — робко произнесла она. — Вы очень добры.
— Вы все ещё бледны, мадемуазель, — заметил он. — Я отвезу вас домой.
— Нет, что вы! — слабо запротестовала она. — Это совсем не нужно!
— Я настаиваю, — ответил он. — Хотя вы и подкрепились немного, мадемуазель, но, мне кажется, обморок вполне может повториться где-нибудь на улице.
— Обещаю вам, со мной все будет в порядке!
— Спорить со мной — только зря терять время, мадемуазель, — с улыбкой ответил Аксель.
Побеждённая Вернита вышла вслед за ним в холл. Джентльмен отдал несколько приказаний слугам, и через несколько минут у крыльца их уже ждал двухместный открытый фаэтон, влекомый парой великолепных коней.
— Садитесь! — пригласил джентльмен.
Вернита хотела возразить, но сообразила, что он отметёт любые её протесты одним взмахом сильной руки.
Она послушно села в фаэтон. Джентльмен уселся рядом и взял вожжи, а конюх вспрыгнул на запятки.
Они выехали из ворот на улицу Фобур-Сент-Оноре.
— Где вы живёте? — спросил джентльмен.
— На маленькой улочке, которая называется рю дез-Арбр. Это недалеко отсюда. Она выходит на Бульвар Капуцинов. Если вы довезёте меня до угла, дальше я смогу дойти пешком, — поспешно сказала девушка.
— Неужели вы полагаете, что я способен так поступить с дамой?
— Вы… вы очень добры, и я вам так благодарна…
— Как вас зовут, мадемуазель?
— В-вернита… Бернье.
Перед фамилией она запнулась и испугалась, что джентльмен это заметит. Однако он, по-видимому, не обратил на эту заминку внимания и, в свою очередь, представился:
— А моя фамилия Сторвик. Если полностью, то граф Аксель де Сторвик.
— Так вы не француз?
— Нет, я швед.
— Мне сразу подумалось, что вы не похожи на француза.
— Вы правы. Но вы тоже не слишком-то напоминаете француженку! — сказал Аксель де Сторвик.
— Мой отец родом из Нормандии.
Такой ответ Вернита придумала заранее — на случай, если кто-то удивится её необычной внешности.
Нормандцы обычно белокуры и светлокожи. Вернита не была блондинкой, но все же сильно отличалась от смуглых темноволосых француженок.
Граф молча и пристально вгляделся в неё, затем отвернулся.
— Вам нравится Париж? — спросила Вернита, желая уйти от щекотливой темы.
— Очень красивый город, — скучающим тоном ответил граф.
Некоторое время они молчали.
— Вы всю жизнь прожили в Париже? — спросил он через несколько минут.
— Нет, только последнее время, — честно ответила Вернита. — До этого я жила в деревне.
