— Каспий не перегородишь — сердитое море, — уверенно возразил отец, и от этой уверенности лицо его приняло почти самодовольное выражение, — разбушуется, снесёт любую дамбу.
Филипп Михайлович как-то странно посмотрел на отца, улыбаясь своей мысли.
— Первый оппонент, — пробормотал он, — сколько их ещё у меня будет... И всё же — мой ли проект... или другой какой, но уровень Каспия будет регулировать сам человек!
Мальшет часто расспрашивал о нашей жизни. Особенно его заинтересовала и вызвала глубокое сочувствие история гибели нашей матери. Рассказывала ему Лиза, я лишь вставлял иногда слово-другое.
Вот как это случилось, что мы потеряли свою мать.
Когда отец ушёл на фронт, мама заменила его в море. Все женщины заменяли тогда своих мужей, кроме матери Фомы Шалого. Но об этом позже. В море выходили женщины, старики и мальчишки. Я тогда был ещё совсем мал. Ловили они частиковую рыбу, осетров, севрюг. Зимой ходили на тюленя. Мы редко видели свою мать. Она приезжала измученная, продрогшая, озабоченная. Приласкает меня наспех, сделает, что необходимо, по дому, немного поспит и — снова в море. Лизонька помогала ей, как умела, я тоже.
Мы всегда, бывало, всплакнём, когда мама уедет. Немецкие самолёты ежедневно обстреливали мирные реюшки из пулемётов, сбрасывали бомбы, хитро раскидывали мины. Смерть грозилась из-за каждой тучки, которая вот — вдруг — выросла и обернулась вражеским самолётом. Тяжёлый в те годы был промысел, даже и для мужчины.
Мать у нас была сильная и здоровая, весёлая — никогда не унывала, не жаловалась на судьбу или на людей. Даже когда неудачи преследовали её или угнетала тревога за отца — письма приходили плохо. Всплакнёт втихомолку и опять улыбается, песни поёт. Она была мечтательница, любила рассказывать. Лиза помнит много морских легенд, которые намрассказывала мать в бурные осенние вечера, когда рыбаки отсиживались дома.
Вот кто действительно любил море — наша мать! Однажды мать сказала:
— Умирать никому не хочется, но ведь смерти не избежать! Я хотела бы, когда придёт мой час, умереть не в постели, измученная долгой болезнью, а в море... Слишком рано сбылось её желание... Море тогда ещё не ушло так далеко, и мы всегда ходили встречать маму на берег. Пошли мы и в тот роковой день, 20 апреля 1945 года.
Реюшки должны были возвратиться ещё рано утром, но уже давно прошёл полдень, а их всё не было. И всё-таки мы ещё не очень беспокоились: рыбаки часто задерживаются в море...
