Смотрящие вперед | страница 78
Приблизившись, самолёт-амфибия стал медленно кружить над морем, выискивая косяк. Раз он пролетел совсем низко над судном, на бреющем полёте, и я узнал Глеба. Его бортмеханик помахал нам рукой и что-то весело крикнул. Выровняв самолёт, Глеб то уводил его к самому горизонту, то возвращался назад; устремив глаза к воде, пилоты настойчиво искали рыбу. И вдруг, положив амфибию на левый борт, Глеб стал чертить по небу резкие круги. Это был сигнал: килька найдена!
Фома повёл судно за самолётом. За ними быстро пошли и все остальные суда, стреляя в воздух дымными кругами, словно делали Глебу салют.
Скоро и наблюдатели увидели косяк. Спустили два подчалка. Ловцы, проворно сбрасывая сеть, окружили косяк. И тут пошло «столпотворение вавилонское», как выразился Ефимка. Не успели сбросить сеть, как она уже провисла от огромного множества кильки. Ловцы в зюйдвестках, резиновых сапогах и перчатках подхватывали сеть и тянули, мы с Ефимкой — тоже.
— Для почина хватит! — крикнул Иван Матвеич.
Сеть подняли и развязали. У меня в глазах зарябило— так сверкала на солнце трепещущая килька. Когда её стали ссыпать в ящик для рассола, словно опаловое сияние поднялось — мельчайшие брызги воды, взметённые вверх ударами тысяч хвостиков. Но Иван Матвеич взял лопату и спокойно, «домовито» разбросал соль. Килька сразу и замерла.
Во второй сети кильки было уже больше, а в третьей ещё больше. Нас всех охватил такой азарт, что мы забыли обо всём на свете. Трудились все — от капитана Фомы до поварихи тёти Насти. Движения стали такими слаженными, будто мы раз сто репетировали перед этим. Вот только что опустили сеть — и уже тянут её обратно. Тяжело провисающая под трепыхающейся килькой — там её кишмя кишит — сеть дружно и весело, под шуточки ловцов подхватывается, и килька быстро выгружается в плоские ящики, где её солят и перемешивают, а затем складывают в ящики. Ящики забивают досками и сносят на бак. Забивала тётя Настя, как мужик, а мы с Ефимкой носили. Ящики тяжёлые, по двадцати пяти килограммов, но мы сгоряча не чувствовали тяжести. Носились с ящиками, словно в них был пух. Скоро мы так загрузили палубу, что еле оставалось место пройти.
Фома велел грузить в трюм. Он был очень доволен.
— Давно такого улова не было, кто-то удачливый здесь есть... — И он посмотрел на меня.
Мы поработали ещё часа два, и Фома скомандовал:
— Отбой!
Плохое настроение его прошло.
Счастливо улыбаясь, заморённые, вспотевшие ловцы стали рассаживаться у ящиков с килькой.
