– Успокойся… подумай, – настойчиво и вкрадчиво уговаривал он.
Эве казалось, что в данную минуту она меньше всего способна как раз думать. В непосредственной близости от Зака ее рассудок парализовало чувство, очень схожее с паникой. Она ощущала, как ее снова охватывает лихорадочный жар, грозя разрушить и без того шаткое душевное равновесие.
– Пожалуйста…
– Я так страстно желал тебя, моя красавица… Разве это преступление? – прошептал Зак, вглядываясь в ее лицо пылающими как угли глазами из-под черных как ночь ресниц. – Я целый год мечтал о тебе, а ты держала меня на расстоянии холодными отрешенными взглядами и презрительными улыбками. Ты смотрела на меня, как когда-то жены моего отца, – как на печальную неизбежность. Ни один мужчина, у которого кровь, а не вода в жилах, не устоял бы перед таким вызовом.
– Перестань, – выдохнула Эва, закрывая глаза, чтобы хотя бы не видеть Зака. Она всеми силами старалась его не слушать и в то же время пыталась подавить с каждым мгновением все сильнее разгоравшееся в ней желание, которое постепенно завладевало каждой клеточкой тела. Ее дыхание участилось, сердце забилось сильнее.
– Ты моя жена, – мягко напомнил ей Зак.
– Но я не хочу ей быть! – дрожащим голосом воскликнула Эва, прилагая усилия, чтобы справиться с ненавистной реакцией тела на его близость.
– Это несколько неожиданно, – раздалось в ответ.
Гнев снова вскипел в Эве и придал ей силы сопротивляться.
– Думаешь, если ты станешь долго дразнить меня и высмеивать, я изменю свое мнение?.. Но тебе не удастся меня заставить! Валиас в тот день сказал, что с ним я буду в большей безопасности, и он был прав. Он советовал мне оценить себя в два миллиона, и в этом он тоже был прав! Ты только использовал меня! – выкрикнула она с внезапной болью. – А я бы предпочла, чтобы меня использовали за деньги, чем обманом вовлекли в брак, который не что иное, как грязная насмешка над всем, во что я верю. Расчет деньгами был бы честнее!
Зак неожиданно разжал руки и резко выпрямился. Его выразительное лицо стало суровым.
– И ты действительно веришь в то, что говоришь, дорогая?
Трясущейся рукой Эва нашарила простыню, спеша укрыть свое обнаженное тело от его взгляда, полного ледяной иронии.
– Да! – проговорила Эва, с трудом переводя дыхание.
Эва знала, что говорит искренне. Конечно, Зак не предложил бы, а она никогда не взяла бы от него деньги, но сценарий, который она себе набросала, был ей больше по душе, чем сомнительная респектабельность обручального кольца, надетого на ее палец. То, что она получила от Зака, было результатом лукавого безжалостного надувательства, но она-то согласилась стать его женой, ожидая совершенно иного, глупо, наивно поверив каждому его слову. Она вспомнила вкрадчивые интонации,
