Он хотел вскочить на коня, но Руан схватил его за плечо.
— Не сметь! Кеон! Приготовься ехать к отцу. Ксант бросил на Руана холодный взгляд.
— Твоя жизнь, тебе ее и терять.
Руан удержал готовые сорваться с губ проклятия и предостерегающе посмотрел на Нейла, сделавшего шаг к Ксанту.
Через минуту он был одет. Но оделся он не в кольчугу, как для битвы, а в расшитый бархатный костюм, словно для светского ужина. Руан сделал вид, что не слышал, как ланконцы засмеялись над очередной глупостью «иностранца». Даже Кеон удивленно замотал головой. В этот момент он подумал, что лучше бы его вчера убили. Встреча с отцом была хуже смерти.
Сайлин, издали наблюдавшая за Руаном, заметила, как гневное выражение появилось и быстро исчезло с его лица. Если ей придется выйти замуж за этого мужчину, будет лучше заключить с ним союз уже сейчас. И, кроме того, ей было очень интересно, как он собирается улаживать дело с таким старым и коварным врагом, как Брокейн.
— Могу я поехать с тобой? — спросила Сайлин Руана.
— Нет! — в один голос крикнули Дайри и Ксант. Руан посмотрел на них. Его взгляд был холоден как сталь.
— Они не боятся за голову английского принца, но оберегают жизни ланконцев, — с горечью произнес Руан.
Сайлин взяла длинное копье, лук и повесила за спину колчан со стрелами.
— Я воин, и сама могу принимать решение. Улыбка Руана словно солнечный свет ослепила Сайлин. Господи, как красив этот мужчина!
— Тогда садись на коня, — сказал Руан, и Сайлин поспешила к своей лошади, словно взволнованный новичок, желающий заслужить похвалу учителя.
Руан проводил ее взглядом. Фейлан не рассказывал ему об уме и красоте ланконских женщин.
Другие ланконцы не были так поражены внешностью Руана и со своих лошадей молча наблюдали, как Руан, Сайлин, трос английских рыцарей и Кеон выезжают навстречу двум сотням зернанских воинов и верной смерти.
— Держи спину прямо, — сказал Руан Кеону, — а не так, словно ты боишься своего короля.
— Мой король — отец, — дерзко откликнулся Кеон, но его лицо было очень бледным.
Зернанцы сидели на конях и поджидали приближающуюся процессию. Когда до них осталось ярдов сто, Руан сказал, что дальше поедет один. Солнце блестело в золоченой вышивке его туники, играло в его волосах, переливалось в алмазах рукоятки его меча. Ланконцы — ни ирлианцы, ни зернанцы — никогда не видели так богато одетого мужчину. Он выглядел, как роза среди песков и колючек. Они с изумлением смотрели на него.
