— Доверь это мне, — сказал он и решительно шагнул к Уильяму. К удивлению Гэрриет, он быстро развернул его и тут же туго перепеленал, так что Уильям стал похож на маленького американского индейчика.
— Так они чувствуют себя спокойнее и увереннее, — объяснил он Гэрриет.
Уильям открыл было рот, чтобы возмущенно завопить.
— А ты заткнись, — строго сказал ему Кори. — Дай своей несчастной матери хоть немного отдохнуть.
Уильям так удивился, что закрыл рот и не издал больше ни звука.
— А здорово ты управляешься с детьми, — смущенно заметила Гэрриет уже в коридоре.
Кори пожал плечами.
— Ноэль оказалась никудышной матерью, так что мне пришлось подучиться.
Вечер прошел прекрасно. Они мирно потягивали красное вино, ели карри с курицей, держа тарелки прямо на коленях и бросая косточки в огонь, и смотрели телевизор. Фильм Гэрриет понравился, но, учитывая, что Кори понимал в этом гораздо больше ее, она решила не спешить с похвалами.
— Неплохо, — сдержанно сказала она. — Диалоги, правда, не блещут оригинальностью. Чей это сценарий?
— Мой, — ответил Кори.
Гэрриет порадовалась, что гостиная освещена только пламенем поленьев в камине, и Кори не увидит ее свекольного румянца.
— Попробуй мясо с грибами, тоже очень неплохо. Сценарий мы писали вместе с одним голливудским зубром, — продолжал он. — В жизни больше не соглашусь ни с кем соавторствовать. В итоге я попортил себе много крови — зато кое-чему научился.
— Интересно, какая она в жизни? — спросила Гэрриет, глядя, как героиня стягивает с себя платье.
— Глупая, — сказал Кори.
— А он? — Герой решительно теснил героиню к кровати.
— «Голубой». Живет с парикмахером.
— Надо же, — удивилась Гэрриет. — Никогда бы не подумала. Если ты со всеми ими знаком, то почему никогда не приглашаешь их к себе?
— Кого? Кинозвезд? Работать с ними еще куда ни шло, но ездить к ним или, еще хуже, принимать их здесь — нет уж, увольте. Я сыт по горло одними и теми же бессмысленными разговорами — кино, кино, ничего, кроме кино. А как они живут?.. Ужинают каждый вечер непременно в ресторане, чтобы быть все время на виду. Около них сам начинаешь чувствовать себя чем-то вроде звезды, и все кругом смотрят на тебя, как на звезду, и общаются с тобой по-идиотски. Ты начинаешь думать, что так и надо, и забываешь, как все бывает на самом деле, — а это для писателя смерть.
Он швырнул куриную косточку в огонь, но промахнулся, и к ней тут же пристроился Тритон.
— Нет, дружок, — сказала Гэрриет, отбирая у Тритона добычу, — трубчатые кости собакам грызть нельзя.
