Словно во сне, она шагнула с тротуара наперерез автомобильному потоку. Какое-то неведомое чувство влекло ее вперед, а кто-то невидимый нашептывал, что все будет в порядке. Всего один шаг, и все образуется…
Вдруг послышался бешеный визг тормозов и душераздирающий рев сирены. Ее грудь сдавило так, что стало трудно дышать. Она перекатилась на спину и увидела небо, голубое небо, по которому ползли облака. Вокруг стояла мертвая тишина.
И тут Дженнин впервые заметила склонившиеся над ней лица, взволнованные и встревоженные, к ней тянулись чьи-то руки, слышались голоса.
Дженнин недоуменно заморгала, пытаясь понять, чего хотят все эти люди, но их лица почему-то расплывались, ускользали, а затем вновь возникали из небытия. Она ощутила чье-то мягкое прикосновение, в ушах зазвучал приятный успокаивающий голос.
Повернув голову, Дженнин увидела какую-то женщину, которая стояла на коленях рядом с ней. Дженнин понимала, что знает эту женщину, но мысли тут же уносились прочь.
— Вызовите «скорую помощь», — потребовал кто-то.
И тут туман в ее мозгу рассеялся.
Дженнин попыталась привстать.
— Нет, — еле слышно прошептала она. — Нет, не надо.
Женщина снова обняла ее, и Дженнин прижалась к ней. Кто это, неужели Кейт?
— Дженнин, — промолвила женщина. — Дженнин!
Дженнин вгляделась в нее. Да, она ее знала. Но кто же она?
— Я спешу на работу, — с трудом выговорила она. — Меня ждут. Мне нельзя опаздывать.
— Не надо разговаривать! Мы вызвали «скорую».
— Нет! — вскричала Дженнин. — Не надо, прошу вас.
Со мной все в порядке. Я не ушиблась. — И попыталась встать.
Ее ноги подгибались, но с помощью этой доброй женщины, которую она знала, но никак не могла вспомнить, Дженнин удалось проковылять к тротуару.
Голова кружилась, перед глазами стояла пелена, и Дженнин показалось, что она вот-вот лишится чувств. Нет, нельзя! Нужно во что бы то ни стало держаться.
— Отвезите меня домой, — попросила она. — Пожалуйста.
Женщина повернулась и обратилась к какому-то мужчине. Дженнин тоже посмотрела на него. Его лицо было белым как полотно, а глаза расширились от страха. Наконец он кивнул и ушел. Дженнин хотела окликнуть его и извиниться, но слова застряли у нее в горле.
Спасительница обняла ее за талию и медленно, с величайшей осторожностью повела по тротуару. Завернув за угол, они остановились. Женщина отомкнула своим ключом какую-то дверь и провела Дженнин в дом.
Прошло несколько часов, прежде чем Дженнин проснулась. Снаружи уже сгустились сумерки, а за приоткрытыми шторами серебрилась луна. Оглянувшись по сторонам, Дженнин увидела незнакомую комнату и попыталась вспомнить, каким образом она сюда попала. Однако мысли разбегались, и она снова закрыла глаза. В постели было мягко и хорошо.
