Когда он достиг стола, за которым сидела девушка, метательный нож уже исчез. Он не обратил внимания на удивленные взгляды мужчин за соседними столами и сел напротив нее.
- Ты обещала мне восемь золотых, - были его первые слова.
Уголки рта Тамиры дернулись вверх.
- Так мало? Я получила сорок от княгини Зайеллы.
Конан вцепился в край стола так, что дерево заскрипело, протестуя. Сорок!
- Зарат из Кофе дал бы сотню, - пробормотал он, затем быстро продолжил, пока она не успела спросить, почему же ему в таком случае должны были дать лишь восемь. - Я хочу с тобой поговорить.
- А я с тобой, - сказала она. - Я не для того явилась в такое заведение и позволила тебе найти меня, чтобы...
- Позволила найти тебя! - взревел Конан. Посетитель за соседним столиком быстро поднялся и поспешил прочь.
- Конечно, позволила. - Лицо и голос ее были спокойны, но пальцы забарабанили снова.- Как могла я не заметить, что каждый нищий в Шадизаре и огромное число потаскух выспрашивают о том, где я?
- А ты думала, я тебя забуду? - саркастически спросил он.
Она продолжала так, будто он и не говорил:
- Ладно, но я этого не потерплю. Ты помешаешь моему... ты привлечешь к себе внимание моих родственников. Им не понравится то, что чужой следит за мной. Я привела тебя сюда, подальше от Пустыни, в надежде, что они не узнают о нашей встрече. Ты обнаружишь нож у себя в горле, киммериец. Но почему-то, сама не знаю почему, я этого не хотела бы.
Конан молча глядел на нее до тех пор, пока ее большие темные глаза не начали взволнованно моргать. Пальцы участили барабанную дробь.
- Значит, ты все-таки знаешь, из какой я страны.
- Дурак, я пытаюсь спасти тебе жизнь.
- О тебе заботятся дяди? - спросил он вдруг. - Наблюдают за тобой? Охраняют тебя?
- И ты сам узнаешь, насколько тщательно, если не оставишь меня в покое. Что ты так довольно улыбаешься?
- Просто теперь я знаю, что буду твоим первым мужчиной. - Голос его был спокоен, но все его мускулы напряглись.
Тамира, не веря своим ушам, молча открыла рот, а щеки ее залила алая краска. Вдруг с губ девушки сорвался крик, и в руке ее оказался метательный нож. Конан бросился со скамейки, когда рука ее взметнулась. За его спиной вскрикнул подмастерье и недоуменно уставился на кончик собственного носа, с которого тек красный ручеек и образовывал новые разводы на закапанной краской рубахе.
Конан осторожно поднялся на ноги. Тамира потрясала перед ним кулачками вне себя от ярости. По крайней мере, подумал он, у нее больше нет таких ножей. Иначе нож был бы уже выхвачен.
