Вот почему, по моему мнению, увлекшись популяризацией науки в журнале «Природа», Ферсман не только обогащал читателей полезной, интересной информацией, но и обогащал себя как ученого. Вдобавок у него выявился незаурядный талант литератора.
Сила воображения нужна хорошему ученому не меньше, чем поэту. Мыслителю, вторгающемуся в неизвестное, требуется вообразить нечто такое, что не воображал еще до него никто. А популяризация, художественное осмысление научных проблем безусловно развивает воображение, тем более когда автору приходится совершать мысленные путешествия в толщи горных пород и в подземные раскаленные очаги магмы, достигать центра Земли, углубляться в мкллионолетия прошлого, прослеживать причудливые пути атомов…
За первые четыре года сотрудничества в «Природе» Ферсман опубликовал в журнале около ста статей! Значит, популярные работы писал он с удовольствием. Это видно и по стилю статей. Так может писать только человек талантливый и вдохновенный.
В каждом камне написана его история, надо только суметь ее прочитать.
А. Е. Ферсман
Летом 1912 года Ферсман работал на Южном Урале в районе Златоуста, Миасса, Челябинска. Об этих краях, как принято у геологов, Ферсман заранее собрал множество сведений. Не только о тамошних минералах и геологических условиях, но и об истории освоения и изучения природных богатств.
Он и прежде изучал уральские самоцветы в различных коллекциях и образцах. И все-таки встреча с минералами в природной обстановке, в копях на склонах невысоких Ильменских гор произвела на него огромное впечатление.
В особенности восхитили раскопы амазонита — зеленовато-голубой редкой разновидности широко распространенного полевого шпата — микроклина.
«И хотя мне приходилось видеть и раньше много месторождений цветных камней, — признавался Ферсман, — на солнечном юге, на острове Эльбе, в угрюмой Швеции, на Алтае, в Забайкалье, Монголии, Саянах, — но нигде меня не охватывало такое глубокое чувство восхищения перед богатством и красотой природы, как на этих амазонитовых копях. Глаз не мог оторваться от голубых отвалов прекрасного шпата, все вокруг было засыпано остроугольными обломками этого кампя, которые блестели на солнце…
Красоту этих копей составлял по только сам амазонит с его прекрасным сине-зелепым тоном, но и сочетание амазонита со светлым серовато-дымчатым кварцем, который как бы закономерно прорастает полевой шпат в определенных направлениях, создавая причудливый рисунок… Разнообразны и своеобразны эти рисунки, и невольно стараешься прочесть в них какие-то неведомые нам письмена природы.
