Курцу и раньше казалось, что у этого полицейского не все дома, но сейчас у Хатэуэя, похоже, совсем крыша съехала.
Хатэуэй дослал патрон в патронник своего «глока».
– Где ты был вчера утром, Джо, мальчик мой?
Курцу это уже начинало надоедать. За последнее десятилетие ему неоднократно приходилось обсуждать с другими заключенными Основополагающую директиву «никогда не убивай полицейского». Для того чтобы оживить спор, Курц всегда отстаивал точку зрения «а почему бы и нет?». При этом он, как правило, имел в виду Хатэуэя.
Отвернувшись от красномордого полицейского, Курц постарался думать о другом.
– Ах ты жалкий ублюдок! – бросил Хатэуэй.
Убрав «глок» в кобуру, он одним движением сгреб со стола «смит-вессон» и ударил Курца по ключице мешочком с песком, очень похожим на тот, который сам Курц применил против Карла. Левое плечо и рука Курца на мгновение онемели, затем вспыхнули бушующей болью.
Второй детектив включил магнитофон и поднял жалюзи. Хатэуэй стащил резиновые перчатки. Револьвер и дубинка бесследно исчезли. «Глок» был в кобуре.
«Что ж, – подумал Курц, – все прошло отлично».
– Джо Курц, вы признаете, что вас предупредили о ваших правах? – произнес в микрофон детектив Хатэуэй.
Курц буркнул что-то нечленораздельное. Похоже, ключица не была сломана, но пройдет несколько часов, прежде чем он снова сможет действовать левой рукой.
– Где вы находились вчера утром между девятью и одиннадцатью часами утра? – продолжал Хатэуэй.
– Я бы хотел поговорить со своим адвокатом, – постарался как можно отчетливее произнести Курц.
– Государственный защитник уже поставлен в известность, – продиктовал Хатэуэй, наклоняясь к микрофону. – Следует отметить, что данный разговор происходит с согласия и по просьбе мистера Курца.
Курц чуть ли не прижался губами к микрофону.
– Твоя мать сосала член на Южном Делаваре, детектив Хатэуэй. А я был ее постоянным клиентом.
Забыв о том, что он снял перчатки, Хатэуэй ударил Курца с такой силой, что кровь из носа брызнула на стену, до которой было не меньше шести футов. «Отличный ход с моей стороны, – мысленно отметил Курц. – Впрочем, пленки все равно редактируют». Он тряхнул головой. На этот раз ему удалось уклониться от прямого удара и сохранить нос целым.
– Вы узнаете эту женщину? – спросил второй детектив, выкладывая на стол белую папку.
Он раскрыл папку.
– Курц, не испачкай фотографии кровью! – предостерегающе произнес Хатэуэй.
Курц постарался выполнить его просьбу, хотя на черно-белых снимках было заснято столько крови, что еще несколько капель ничего бы не изменили.
