Лаборатория находилась на третьем, последнем этаже рабочего корпуса, и из окна была видна почти вся территория станции, с трех сторон окруженная лесом. С четвертой стороны раскинулось озеро. За ним поднимались зимние холмы, усыпанные снегом и поросшие огромными елями, которые издалека казались похожими на островки поставленных стоймя обгорелых спичек. Сама станция состояла из трех жилых корпусов, детского городка, рабочего корпуса и электростанции. Жилые дома были двухэтажными и вытянутыми в длину, рабочий корпус имел три этажа и походил на равноплечую букву Г, а здания детского городка и электростанции были равны по длине, ширине и высоте. Если смотреть на станцию сверху, то казалось, будто какой-то очень большой ребенок рассыпал на берегу пригоршню кубиков. Имелись еще теплицы, в которых жители станции выращивали зимой цветы, зелень и ягоды, и примыкающая к ним конюшня, в которой жили три лошади, две дойные коровы и коза Вера, дойная только теоретически. Ежедневная дойка Веры заменяла жителям станции корриду – традиционное развлечение древних испанцев. В излучине буквы Г, прямо под окнами лаборатории красовался неработающий по зимнему времени фонтан, окруженный фигурно подстриженными кустами и деревьями. Все вместе выглядело очень милым и пасторально тихим. Однако за несколько месяцев пребывания на станции Вельда уже успела убедиться в обманчивости этой тишины и отчасти поэтому сдерживала сейчас свои капризные порывы. Внешне почти неотличимая, по своему внутреннему наполнению жизнь станции очень отличалась от жизни родного городка Вельды.
Особенно очевидным это сделалось однажды ночью, два месяца назад.
Вельда проснулась от каких-то посторонних звуков в общем коридоре жилого корпуса еще до того, как кто-то постучал к ней в дверь.
– Вельда, открой!
И по голосу, а спустя несколько мгновений и по виду Вельда с трудом узнала Хельгу, высокую, слегка чопорную даму средних лет. Нечесанные волосы, надетый наизнанку свитер…
– Боже мой, Хельга! Что случилось?!!
– Вельда, прошу тебя! Тебе нельзя волноваться… Быстро одевайся, потеплее, с собой возьми что-нибудь попить. Сейчас уходим…
– Куда уходим? Почему?!
– Прошу тебя! Все вопросы – потом. У меня нет детей, поэтому ты идешь со мной. Делай то же самое, что и я. Все будет хорошо. Поторопись.
Станцию покинули задолго до рассвета. Больше всего Вельду поразило поведение детей. Дисциплинированно построившись парами и поместив в середину колонны самых маленьких, они бодро шагали вперед, приглушенно переговариваясь и лишь иногда возбужденно подхихикивая. Отдельной группой шли матери с младенцами и старшие подростки, которые несли вещи малышей в одинаковых, словно по заказу сшитых заплечных котомках. Руководили эвакуацией Анри и еще двое мужчин.
