Ботаник еле-еле увернулся. Лезвие ножа лязгнуло по камням. Виктория тут же отскочила назад.
– Я убью тебя, предатель! – прошипела она, снова бросаясь вперед.
– Виктория, остановись, – просил Бадмаев, – я не хочу делать тебя больно. Я люблю тебя.
– Врешь, – сказала Сушко и снова ринулась вперед.
Бадмаев схватил банку с краской и парировал удар.
– Ты не сможешь меня убить, – сказал он.
– Смогу, – ответила Виктория, – смогу. Мне уже приходилось убивать.
Сушко снова бросилась вперед. На этот раз острое лезвие распороло на Бадмаеве куртку и поранило ему бок. Мужчина почувствовал, как по его бедру и ноге потекла кровь. Юрий проверил рану.
Всего лишь царапина.
– И кого же ты убила в прошлый раз? – спросил Юрий, наблюдая за девушкой. В темноте он видел гораздо лучше, чем она.
Он ринулся вперед, сделал подсечку, выбил из рук Сушко тесак и прижал ее к полу. Девушка тяжело дышала.
– Тебе, значит, уже приходилось убивать? – сухо сказал Юрий. – Ну и кого же ты убила? Курочкина? Шварца? Иванова? Колбасову?
– Я не трогала их, – прохрипела Сушко. – Честно.
– Это ты, дорогая, все затеяла, – сказал Бадмаев, – а теперь пытаешься убить и меня. И не надо бросаться словом «честно». К честности то, что ты делаешь, не имеет никакого отношения!
Виктория лежала, прижатая к полу тяжелым коленом ботаника.
– Это не я, – сказала она.
– Минуту назад я говорил тебе то же самое, – сказал Юрий, – а ты мне не поверила. Теперь тебе не верю я! Я ушел с биостанции, а когда вернулся, нашел здесь только одного живого человека – тебя. Из чего можно сделать вывод, что именно ты их всех и убила – и Валерия, и несчастного доверчивого энтомолога, и Анастасию Геннадиевну, и Василия Борисовича. Тебе не стыдно?
– Не стыдно, потому что я их не убивала, – ответила Сушко.
– Яйцо тоже ты забрала, – продолжал Бадмаев, – жадность победила в тебе все человеческое.
– Юрий, клянусь, это не я, – снова повторила Виктория, начиная плакать. – Я всего лишь хотела найти убийцу. Взяла нож и отправилась искать преступника. Я решила, что из подвала есть ход, который ведет наружу, из дома. Я начала его искать, но тут услышала шорох. Подумала, что это убийца, но это был ты.
– Только что ты говорила, что я и есть убийца, – напомнил Юрий.
– Я не знаю, – зарыдала Сушко.
Горячие слезы полились на каменный пол. Колено, прижимавшее девушку к полу, ослабило свое давление. Задыхаясь, Виктория села.
– Это не я. И не ты, – сказала Сушко.
– Я рад, что ты это поняла, – просто сказал Юрий. – И счастлив оттого, что нашел тебя живой и здоровой.
