— Безнравственно молодежь спаивать, так ведь? Один хлебану…
— Хлебай на здоровье, — сказал Макеев.
— А что? Будем здоровы! И чтоб девчата наши были здоровы, так ведь? Вот, Сашка, называется наведались вечерочком. До вечерочка не так уж много времени…
Макеев досадливо оборвал его:
— Хватит. Хлебай без речей.
Оглядевшись, нет ли поблизости Ротного, Фуки осушил складной пластмассовый стаканчик, понюхал рукав. Глазки его еще больше замасленились, физия раскраснелась. Легкодумное ты все-таки существо, Илька Фуки.
Отобедали, приволокли с пункта боепитания цинковые ящики с патронами, ручные и противотанковые гранаты. Наспех, небрежно почистили оружие. Ротный подгонял: совершенствуйте позиции. Совершенствуйте — словцо-то какое! Как попало в лексикон старшего лейтенанта, откуда он его выкопал? А ниоткуда. Словцо из армейского обихода. Совершенствовать позиции — нормальное выражение, не придирайся, лейтенант.
Макеев примерился, что нужно бы подправить в порушенной обороне. Проскрипел «ванюша», шесть мин рванули на скате, позади траншеи. Что это, как понять? Отвечая на безмолвный вопрос Макеева, начали рваться снаряды и мины тут и там — плотность огня была, пожалуй, большей, чем перед той атакой. Артподготовка — вот что это, так и понимай. Ишь как лупцуют, носа из окопа не высунешь.
Высотка ходила ходуном. Взрывы выедали ее, и так уже выеденную. Глыбы земли взметались и опадали. Черным дымом заволокло поле, подлесок, склон, опоясанный траншеей. Над окопами то и дело посвистывали осколки. Множество осколков, но достаточно и одного, чтобы отправить тебя в потусторонний мир. В кустах перед траншеей, где саперы ставили противотанковые мины, запричитали раненые.
Все это не раз виделось и слышалось, но сегодня представлялось каким-то необычным, выламывающимся из ряда, наполняло предчувствиями. В чем необычность, что за предчувствия, добрые, недобрые? Макеев спрашивал себя и не мог ответить. И томился, нервничал.
Огневой налет длился с четверть часа, а затем из лесу выползло столько немецких танков, что у Макеева глаза на лоб полезли. Вот тебе и предчувствия! С неба, что ли, свалились эти танки? Перегруппировались, стянуты с соседних участков? Ах, взводный, взводный, не дано тебе ведать этого, можешь лишь гадать.
В действительности же танковые батальоны противника подошли из глубины котла, это был резерв, еще не пускавшийся генерал-лейтенантом Кюнтером в ход, козырной туз; к тузу присовокуплялись козыри помельче: самоходная артиллерия, отборные роты автоматчиков, отряд саперов. И уж подавно лейтенант Макеев не ведал: картежные термины в рассуждениях о своих возможностях непринужденно употреблял сам генерал-лейтенант Кюнтер, выдающийся игрок в покер и бридж.
