— Гут гемахт! — к Мишке вернулось хорошее настроение. — Еще пива?
— Сыпь! — кивнул я. — Как говорил незабвенный Мих-Мих, «алкоголь в малых дозах безвреден в любых количествах»! Люськи сегодня тоже нет, что-то я ее не вижу?
— Трудится, аки пчелка! — хихикнул воспрянувший духом Сильвер. Боюсь, долго ждать придется.
— А я и не буду! Посижу еще у тебя, авось и найду кого-нибудь для душевной беседы. Иди, кэп, трудись!
Радостный Мишка мгновенно испарился и тут же материализовался в дальнем конце стойки возле двух субтильных созданий без внешних половых признаков.
Некоторое время я сидел, расслабившись, лениво потягивая пиво и наблюдая за той странной парочкой. Потом мне это надоело, я развернулся и принялся разглядывать танцующих в середине зала. Визги и вопли рэйв-авангарда к тому времени сменились вполне приличным блюзом, да и публика немного посолиднела. Я даже стал подумывать, а не найти ли мне партнершу поопытней — блюз я любил с юности.
Но обернувшись к стойке за стаканом в очередной раз, я обнаружил, что одиночество мое кончилось, ибо рядом — даже в опасной для меня близости! расположилось юное создание с роскошными формами, открытыми к всеобщему обозрению. Три кусочка чего-то ярко-алого общей площадью в двадцать квадратных сантиметров и несколько таких же изящных витых шнурков, видимо, должны были по замыслу владелицы выполнять роль некоего вечернего туалета, но почему-то никем — и мной в том числе — не воспринимались всерьез. Однако красотку сие обстоятельство нисколько не смущало. Лениво взглянув на меня, она выудила из сумочки тонкую коричневую палочку «Данхилла» и роскошный позолоченный «Ронсон». Зажав сигарету между пальцев с ядовито кровавыми ногтями, девица жестом, не встречающим отпора, протянула зажигалку мне. Все еще слегка обалдевший, я зажег сигарету ей и прикурил сам, вернув изящную вещицу.
— Sanks! — она небрежно бросила «Ронсон» на стойку рядом с сумочкой. — Your name?
— Дмитрий, — механически ответил я, не в силах оторваться от двух верхних треугольничков. — And your?
— Midgy…
— And why English?[1]
— А, просто так, — она выпустила дым через свой античный носик.
— Понятно, — я тоже затянулся.
«Ну, Котов, вот тебе и отдых для души и тела. Правда, насчет души, это еще надо посмотреть, а в остальном очень даже может быть…»
— Как жизнь, Крошка?
— А?.. Ну, да… Вообще-то я Анастасия, можно Настя, — нехотя сообщила она. — А ты не коп?
— Нет. К милиции я имею весьма косвенное отношение. Я — репортер уголовной хроники из «Вестника», Дмитрий Котов.
