Кристи отвернулась.
– Ты что, работал стриптизером? – хмыкнула она.
– Можно сказать, что да. Я ведь семь недель провалялся в больнице.
По металлическому звуку – пряжка звякнула о камень – Кристи поняла, что он швырнул джинсы на берег.
– Катетеры, судна и все такое, – продолжал он. – Меня сотни раз обмывали разные сестры. В конце концов все приличия – всего лишь условности.
Кристи, опустив глаза, смотрела на воду. Послышался всплеск – Кейн, должно быть, вошел в пруд. Возгласы удовольствия, и снова всплеск. Наконец Кейн уселся на соседнюю с ней скамейку.
– Ну все, Рыженькая, можешь смотреть. Я сижу к тебе спиной.
Смех в голосе Кейна задел ее.
– Я не ханжа, – сказала она.
– Кто сказал, что ты ханжа?
– Ты.
– Я этого не говорил. Просто приятно увидеть женщину, которая еще не разучилась стесняться.
– Ты выбирал не тех женщин.
– Скорее наоборот, не те женщины выбирали меня. С тех пор как здесь объявился Хаттон, его шлюхи стали прохода не давать здешним мужикам. Особенно Джо-Джо. Она обожает клеиться к ковбоям, индейцам и таким опасным субъектам, как я.
В голосе Кейна снова послышалось презрение, и горячий пруд на минуту показался Кристи ледяным. Она повернулась к нему, готовая сказать какую-нибудь резкость, но словно споткнулась: на его спине между позвоночником и правой лопаткой виднелся еще свежий шрам.
Кейн пересел на соседнюю скамью. Она была пониже, и шрам скрылся под водой.
Он вдруг застонал, словно от боли.
– Что с тобой? – испуганно спросила Кристи.
– Ничего. Я чувствую себя отлично, даже лучше, чем можно было ожидать.
– Ты чувствуешь себя так, как должен себя чувствовать.
– Да ты не только журналистка, ты еще и философ!
Он нырнул под воду и оставался там так долго, что Кристи уже начала было беспокоиться. Наконец он показался, яростно отфыркиваясь, словно морж.
Кейн выгнул спину, словно желая размять мускулы, не совсем еше окрепшие после болезни.
– Ты не должен был нести меня на руках.
Кейн повернулся к ней:
– Ты весишь гораздо легче, чем та железяка, что я таскал на себе, чтобы исправить правый бок. К тому же тебя носить гораздо приятнее, чем ее.
Голос звучал ласково-насмешливо, а в его белозубой улыбке было что-то агрессивно-привлекательное.
Кристи закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на приятной теплоте пруда.
Кейн снова нырнул и снова появился, весело фыркая.
– Кейн, – позвала она.
Он издал нечленораздельный звук, означавший, что он ее слушает.
– Шериф Деннер сказал, что ты не должен снова появляться в горах. Почему?
