После Стива Дэни была твердо убеждена, что все отношения между мужчинами и женщинами заканчиваются для последних быстро и плачевно. Однако наблюдая за Редпас, Джиллеспи и Шоном, она предположила, что для женщин и мужчин существуют иные способы уживаться между собой, грубая сила здесь ни при чем.
Дэни украдкой взглянула на Шона.
Хотелось бы знать, может ли он всерьез увлечься женщиной? Он так сдержан. Даже слишком сдержан.
Самодисциплина Шона и успокаивала ее, и тревожила.
Что будет, если он однажды сорвется с цепи?
Эта мысль пришлась Дэни не по вкусу.
В отличие от самого Шона.
— Гилберт Стюарт, — произнесла Редпас.
Дэни поймала себя на том, что она в упор смотрит на Шона, а тот — на нее. Его прищуренные внимательные глаза светились умом и проницательностью.
Дэни быстро повернулась к Редпас, которая разглядывала картину, висящую в холле.
— Должно быть, она досталась монахам вместе с домом, — пояснил Шон. — Монахи уважают искусство любого народа, а не только собственное.
— Почему монахи Лазурной секты оказались в Виргинии? — спросила Дэни. — Эти места не слишком-то подходят для людей, привыкших к простоте и духовности племенной жизни.
— Тесный мир становится все теснее, — ответил Шон. — Лазурные монахи наконец поняли: вынужденные подчиняться китайцам, они перестанут быть самими собой.
Что-то в голосе Шона насторожило Дэни.
— И вы помогли им понять это? — спросила она.
— Не знаю.
— Эта мысль была безрадостной, верно?
Шон молчал. В конце концов заговорила Редпас.
— Не знаю, к лучшему это или к худшему, но лазурные монахи стали вести более мирской образ жизни, — сообщила она. — В этом доме они развлекают высокопоставленных американцев и европейцев, на которых хотят произвести впечатление экзотикой.
— Рискованное занятие, — заметила Дэни. — Политики всегда пытаются прийти к наименьшему общему знаменателю. Курения, песнопения и раскрашенные статуи Будды — этим их не проймешь.
Редпас едва заметно улыбнулась.
— Не спорю, — пробормотала она. — Года полтора назад, когда я посетила здесь семинар вместе с доброй половиной послов из Вашингтона, в зале чувствовался только слабый запах курений, а песнопений не было вовсе. И Будда находился в тени.
— Должно быть, Дхамса позаботился о том, чтобы смягчить впечатление, — отозвалась Дэни.
Неожиданно распахнулись внутренние двери, и Редпас не успела ответить. Группа тибетцев в лазурных облачениях вылилась в холл быстрым шагом, как вымуштрованный отряд военных.
