Уложив Марко и оставив с ним Митю, Том и Бора пошли вверх по ручью к большой землянке. Там под надзором Корнуэлла их ждали остальные четверо. Они стояли в воде и перешептывались.
— Пусть лезут в дальнюю комнату, капитан. Ну-ка поможем им.
И Бора схватил солдата, аккуратного щуплого человечка с рыжеватыми мягкими волосами и манерами мелкого чиновника. Тот побледнел от страха.
Они затолкнули его в отверстие. Корнуэлл сказал виновато:
— Боюсь, там будет тесно.
Тон Андраши был язвительным:
— Да, я вижу, что нас многовато. Двое лишних? Или четверо? — Другим голосом он добавил: — Вы бы хоть руки им развязали.
— Мне очень жаль…
— Но ведь нам вы можете доверять.
— Вам, но не им! — почти выкрикнул в темноте Корнуэлл.
Они подсадили офицера и остановились в нерешительности.
— Лезьте теперь вы, — посоветовал Том. Последним в землянку забрался Андраши. Когда он втянул ноги внутрь, они нагромоздили перед входом большую кучу хвороста и пошли к себе. Бора ругался вполголоса. Том поглядел вниз и увидел, как вокруг его сапог закручивается вода, серебряная, безжалостная.
У них в землянке не хватало места, даже чтобы сесть, а уж о том, чтобы лечь, и думать не приходилось. От раны Марко исходил тяжелый запах. Они пробовали заговорить с ним, но он не понимал их, а может быть, и не слышал. В глухие часы между сумерками и рассветом он начал бредить. Прижатые друг к другу, они слушали умирающий голос и ждали конца этой бесконечной ночи, ждали смерти Марко. Митя вернулся, не сменив Корнуэлла.
— Он не хочет. Он сидит там и не хочет ложиться. Говорит, что те спят. Я его уговаривал, но он ни в какую.
Когда они выбрались из землянки, на часах Тома было шесть. Им следовало бы выждать по меньшей мере еще два часа, но они не могли себя заставить.
— Нагрянут так нагрянут, Бора. Но мне тут нечем дышать.
Том вылез вслед за Митей, еще не очнувшись от путаных снов и бредовой яви. Ноги обволок ледяной холод воды, и он зябко поежился. Но даже в тусклом свете ранней зари тут было лучше, чем в землянке.
Когда он подошел к большой землянке, его окликнул Андраши.
— Рад сообщить, что капитан крепко спит. Но мы все здесь налицо. Не тревожьтесь, никто не убежал.
— Поздравляю! — Он помог Андраши выбраться наружу.
Андраши был почти благодушен.
— Мне очень неприятно, что мы причиняем столько забот! — Он улыбнулся. — Но разумеется, все это — непростительная ошибка.
— Ах, так?
Андраши, бесспорно, делал над собой немалое усилие.
— Мне это нравится не больше, чем вам. — Они пошли вниз по ручью. — Вчера я сказал капитану Корнуэллу, что нам следует обдумать наши дальнейшие действия. Но он сидел и молчал.
