— Это от мамы, — прочитав телеграмму, пояснила Серафима. — Она пятого июня прилетает сюда из Москвы и просит купить ей билет на поезд домой…
Серафима встала, накинула халатик и начала заправлять койку.
— Я пошел Игоря будить, он просил в восемь, — натягивая штаны, сказал Отличник. — Ты пойдешь куда — дверь не запирай…
— А я никуда не пойду, — беззаботно ответила Серафима. — Возвращайся скорее, я сейчас чайник поставлю.
Отыскав комнату, которую Игорь указал ему как место своего ночлега, Отличник решительно забарабанил в дверь. Через некоторое время в комнате раздался скрип панцирной сетки, тяжелый вздох, и Игорь принялся с кем-то препираться сонным шепотом:
— Маргарита, к тебе с визитом…
— Пошли они на фиг, козлы, спать не дают… Это, может, вообще к тебе…
— В комнате, как мне известно, проживаешь ты, а не я.
— Мои все знают, что я не одна, никто не припрется…
— А я никого не ставил в известность, где проведу ночь.
— Да вся общага знает, где ты…
— Ни к чему, Маргарита, дискуссии в столь драматичный момент.
— Не пойду я открывать. Мне через тебя лезть надо.
— Подвигнись, дорогая, на это деяние.
— Спроси лучше, кого там черт принес…
— Не стоит мне тебя компрометировать, Маргарита…
— Ну и хрен с ними. Постучат и свалят.
— А вдруг это тебе принесли вызов на похороны троюродного дедушки, который оставил тебе огромную сумму в швейцарском банке?
— Пошел ты к черту…
Отличнику надоело слушать этот бесконечный спор, и он громко сказал:
— Их сиятельство велено будить!
— Пардон, дорогая, это ко мне, — услышал Отличник шепот Игоря. — Совсем забыл, тысяча извинений… — И Игорь крикнул: — Отличник, будь любезен, друг мой, разбуди еще Ивана в четыреста четвертой и возвращайся сюда через пятнадцать минут!
Четыреста четвертая стояла открытой, и Отличник сразу же вошел. Комната была полупустая, грязная и ободранная. Вдоль стен громоздились две самодельные двухэтажные кровати. На втором ярусе одной из них спиной к Отличнику спал какой-то одетый человек. Ванька, тоже одетый, храпел на пятнистом матрасе, брошенном на замусоренный пол. Рядом с его лицом стояли кроссовки, похожие на двух черных, разжиревших тараканов с безвольно распущенными усами шнурков. После продутого сквозняком коридора Отличника шарахнуло крепким, ядреным запахом сигарет, перегара и вонючих носков.
— Ванька, восемь утра. — Отличник покачал Ваньку за плечо.
Ванька долго просыпался, потом, кряхтя, сел и стал чесаться.
— Башка болит… — заныл он. — Не выспался ни хрена, жарища, все красно в глазах… Клопы чуть насмерть не загрызли… Кормить их, может, на ночь, чтоб спать давали?.. Не поеду я ни в какой институт, ну его в дупло в такую рань…
