Леня оценивал цыганское пение как волчий вой в студеные ночи, а эти самые зажигательные пляски цыганок с их примитивно-сексуальным трясением плечиками-грудями попросту вызывали у него отвращение. Скорее всего во времена Пушкина и друзей-гусар попросту не было никакой отдушины в жизни истомленные светскими премами, балами и банкетами во дворцах, предки наши бросались «оттянуться» в грязь и удалую безалаберность цыганских таборов. Иначе этого восхваление образа жизни дикого племени ничем не обьяснишь.
Он обошел весь квартал по кругу и ничего подозрительного не приметил – Малаховка жила своей летней, спокойной жизнью: откуда-то доносилась музыка, в отдалении стучали колеса электрички, сквозь ветки деревьев мелькали блики костра, кто-то жарил шашлык, если судить по густому аромату баранины.
Он неторопливо вернулся к машине и застал Васю очень озабоченным.
– Ленька, подьехала белая «волга» из неё вышли двое человек и нырнули туда же.
– Ну и что?
– А третий мужик туда не пошел! «Волга» уехала, а тот где-то рядом припрятался!
– Ни одному Тимофею привозить с собой охрану. – заметил Леня – Мне показалось, что у этого третьего было оружие! Автомат!
– Не придумывай. В такой темноте ты бы у него слона в руках разглядеть не сумел.
– Он двигался как вооруженный человек!
– А как двигается вооруженный человек? Ползком?
– Какой ты тупой! – застонал Вася. – Никакого полета воображения, никакого праздника фантазии!
– Зато у тебя с излишком.
За полночь посвежело и пошарив по салону машины в поисках сигарет, Вася натолкнулся на фляжку охотничьей водки. Без долгих колебаний приняли по стаканчику (крышка от фляжки) через полчаса – повторили, а точно к часу ночи – добили содержание сосуда.
– Час три минуты. – нервно сказал Вася. – Если Тимофею повезло, то сейчас выйдет.
– Заводи мотор. – сказал Леня и выбрался из машины.
Он уже подходил к пятому дому, уже видел калитку с козырьком, когда в кустах за своей спиной услышал легкий шорох. Леня не остановился и не обернулся, не сбавляя мерного шага миновал калитку и краем глаза увидел, что в доме открылись двери, послышались чьи-то спокойные голоса и, кажется, с кем-то простился Тимофей.
Леня сделал вид, что прикуривает сигарету, щелкнул зажигалкой и развернулся.
С противоположенного конца улицы уже двигался БМВ с Васей за рулем без огней, едва подрабатывая мотором, полз как тень: Вася справлялся со своей работой вполне квалифицировано.
По светлому пятну, мелькающего у калитки Леня определили, что Тимофей выходит на улицу. Снова зазвучали спокойные голоса, смех и Леня ускорил шаг.
