— Они уже вышли из школы!
Бармен решился: он сейчас натянет пальто, возьмет шляпу и пойдет их встречать. Но не успел. Джастин Уорд принял пилюлю, застегнул пиджак, пальто и, взявшись за ручку двери, бросил старому Скроггинсу еще несколько слов. Потом распахнул дверь, поднял воротник и наклонил голову, собираясь ринуться сквозь стену дождя.
Со стороны показалось бы, что Джулия все поняла — так напряженно она смотрела на мужа, хотя на самом деле ее напугала его каменная неподвижность.
Машина почти беззвучно рванулась вперед, и над улицей, словно отскочив от стен, раскатились четыре выстрела. Тормоза трагически взвизгнули на крутом повороте, автомобиль обогнул дом Элинор и понесся по Главной улице вверх на Холм.
Ни Чарли, ни Джулия не шелохнулись. Она лишь мельком взглянула на темную массу, осевшую на край тротуара, и на белую руку, свесившуюся в лужу.
Потом спросила:
— Ты знал?
И в свой черед вскрикнула:
— Дети!
В уличной мгле засуетились люди. Чарли влез в рукава пальто, и Джулия, бегом нагнав его, сунула ему шляпу и шарф.
Она знала: он идет не туда, куда сбегаются любопытные, а на угол, где с минуты на минуту появятся дети.
Воздух разорвали сирены «скорой помощи», полицейских машин, а еще через несколько секунд Кеннет Брукс распахнул дверь бара и возбужденно окликнул:
— Чарли!
И тогда Джулия молча указала ему с порога на своего мужа: освещенный лампами в витрине Гольдмана, он шел по тротуару, держа за руки обоих старших детей.
