Новый человек в городе - Жорж Сименон

Никто не заметил, как он появился в городе, и это вызвало у всех чувство неловкости, которое охватило бы, к примеру, семью, увидевшую вдруг, что в гостиной сидит чужой, к тому же вошедший неизвестно как — даже дверь не скрипнула.

Он прибыл не с утренним восьмичасовым поездом, и много раньше вечернего. И не на автобусе.

У него не было ни автомобиля, ни велосипеда. Миль самое меньшее на пятьдесят в окружности нет ни одного коммерческого аэродрома, и прилететь незнакомец мог бы только на частном самолете, но на «Четырех ветрах», взлетной площадке местного клуба, не приземлялась в Этот день ни одна машина.

Правда, жена Дуайта О'Брайена с примыкающей к городу фермы «Четыре ветра» — та могла бы знать, как все было, но в нужный момент, к сожалению, отвернулась в другую сторону. Она уже включила электричество, занавеси, однако, задергивать не спешила — еще не совсем стемнело — и задержалась у окна, глядя на первые хлопья снега, падавшие с низкого, почти вровень с верхушками кленов, неба. Потом в колыбели захныкал малыш, и она повернулась.

Приезжий увидел ее со спины в золотистом свете комнаты. Может быть, даже угадал, что она склонилась над колыбелью.

Шли последние минуты сумеречного дня. Машина ехала с юга, где, должно быть, зарядил дождь: кузов был залеплен густой бурой грязью, толстым слоем покрывавшей скаты; брызги ее засохли на ветровом стекле, и «дворники» двигались толчками.

Включенные фары светились так же приглушенно, как окна фермы О'Брайенов. На перекрестке машина только притормозила. Мотор продолжал работать, из выхлопной трубы тянулся дымок. Незнакомец вылез, наклонился и вытащил из кабины свой багаж — чемоданчик, вроде тех, что берут с собой футболисты, отправляясь на матч в соседний город.

Водитель, куривший сигару, коротко бросил:

— Желаю удачи!

Приезжий не дал себе труда ответить. Разом сориентировался и двинулся направо походкой, которую иные вскоре сочли странной, — не то чтобы ленивой, но какой-то нерешительной: смешно выбрасывая вбок левую ногу, он шел такими размеренными и ровными шагами, что звук их мгновенно становился привычным, и вы ждали его, как ждут скрипа знакомой двери или лестничной ступеньки.

Ноябрь только-только начинался, но здесь, во всяком случае, был уже первый день зимы. Незнакомец, если он впрямь приехал издалека, этого еще не знал. Непогода, разметавшая ржавую листву деревьев, не стихала целых трое суток; затем, к полудню, неожиданно наступило полное затишье, тучи прервали свой бег, просветы в небе задернулись, и оно начало темнеть, становясь все более плотным, тяжелым, низким, пока с него не посыпались наконец первые снежные хлопья.