Четырнадцать километров отшагали мы до первой избушки. Там находился связист, пришедший сюда с обхода линии, его следы мы видели повсюду – то просека подчищена, то новый столб подтащен к линии, то под старый столб опора подведена. Работы на линии всегда хватает, а участок велик – двадцать пять километров.
За порогом нашептывал дождь, а в избушке было тепло и сухо, и на плите стоял котелок с чаем. Иван позвонил следующему на линии связисту, – там оказался его товарищ, – попросил его истопить печку, потому что придем к нему мокрые, чтоб было где обсушиться.
Идти под дождем много труднее, и мне уже не приходило на ум любоваться картинами природы, а Иван не донимал меня расспросами, о чем придется. Шагали молча, изредка останавливаясь, чтоб обождать отставших. Незадолго до нас по тропе прошла медведица с малышом, и мы видели вмятины огромных лап и рядом маленькие, будто ребячьи, следы медвежонка. Ключи, бурные речки, каменные осыпи, заболоченные долины чередовались перед нами. Мы уже не выбирали, где помельче, все равно мокрые, и лезли напрямик. Эвенк связист Семен жил в большом доме, занимая одну половину, а в другой помещался его напарник – угрюмый эвенк лет сорока. Семен лишь недавно отслужил в армии, холостяковал, был веселым и непоседливым, делал все споро, слушал нас и сам рассказывал о себе. Печка жарко пылала, вся обвешанная нашей одеждой, а мы валялись на полу и на кровати, наслаждаясь теплом и отдыхом. Ужин был неизысканный – лапша с мясными консервами, чай, но радушие хозяина искупало недостатки с избытком.
Вечером, уже при свете лампы, играли в шахматы. Семен проигрывал, но не огорчался, он был рад поговорить, наскучавшись со своим неразговорчивым напарником.
* * *
Утром я позвонил по телефону Охлопкову и попросил выслать нам навстречу машину, насколько позволит дорога, потому что наш капитан натрудил ногу и еле дошел до дома связистов. Василий Степанович сказал, что машина нас встретит. Мы вышли под хлесткий встречный дождь. Предстояло пройти двенадцать километров до барака, в котором жили заготовители дров. Через полчаса на нас не было сухой нитки, и только быстрая ходьба спасала от холода. Если вам предстоит дорога, но вас не гонят в шею из-под крыши, не ходите в дождь даже летом, не подвергайте свое здоровье опасности. Вы не представляете, что значит, когда по телу струится вода, когда озноб забирается, кажется, в самое сердце и тело колотится и сотрясается от холода, а зубы клацают так, что хоть челюсть подвязывай.
